www.manhattandeclaration.org

 

Когда христиане жили согласно высочайшим идеалам своей веры, они защищали слабых и беззащитных и делали все возможное, чтобы сохранить и укрепить жизненно важные институты гражданского общества, начиная с семьи.

Мы, православные, католики и евангельские христиане, объединились в этот час, чтобы еще раз подтвердить существование основополагающих истин общественного блага и справедливости и призвать наших сограждан, как верующих, так и неверующих, объединиться с нами в их защиту.

Эти истины:

1. неприкосновенность человеческой жизни

2. достоинство брака как супружеского союза мужа и жены

3. свобода совести и вероисповедования.

Поскольку эти истины являются основанием человеческого достоинства и благосостояния общества, они неприкосновенны и непреложны. Так как они все больше подвергаются нападкам со стороны влиятельных сил в нашем обществе, мы вынуждены решительно выступить в их защиту и заявить о безусловном почитании данных истин, вне зависимости от давления, которое оказывается на нас и наши церковные организации, с тем чтобы мы отказались или скомпрометировали их. Мы заявляем о своей приверженности данным истинам не как сторонники какой-либо из политических групп, но как последователи Господа нашего Иисуса Христа, распятого за нас и воскресшего, Который есть путь, и истина, и жизнь.

 

Манхэттенская декларация: ПРИЗЫВ К ХРИСТИАНСКОЙ СОВЕСТИ

 

Преамбула

Христиане – наследники двухтысячелетней традиции проповеди Слова Божия, поиска справедливости в обществе, противостояния тирании, сострадания бедным, угнетаемым и страдающим.

Полностью признавая недостатки и несовершенства христианских институтов и сообществ всех времен, мы претендуем на преемство по отношению к тем христианам, которые защищали невинные жизни, спасая брошенных младенцев из груд хлама в римских городах, и публично осуждали разрешение детоубийств в Римской Империи. Мы почтительно храним память о тех верующих, которые пожертвовали своей жизнью, оставшись в римских городах во время эпидемии чумы, чтобы служить больным и умирающим, и о тех, кто отважно погибал в колизеях, но не предали своего Господа

После того, как варварские племена наводнили Европу, христианские монастыри сохранили не только Библию, но также литературу и искусство западной культуры. Именно христиане сражались со злом рабства: папские эдикты в 16-х и 17-х веках осудили рабовладение и стали отлучать вовлеченных в работорговлю; евангельские христиане в Англии во главе с Джоном Уэсли и Уильямом Уилберфорсом положили конец работорговле в стране. Возглавляемые Уилберфорсом христиане образовали сотни обществ помощи бедным, заключенным в тюрьмы, детям, работающим на тяжелых работах, прикованных цепями к станкам.

В Европе христиане подвергли сомнению притязания королей на божественное происхождение, они успешно боролись за главенство закона и баланс правительственных полномочий, которые и сделали возможной современную демократию. В Америке женщины-христианки стояли на передовой движения за избирательное право. Великое движение за гражданские права 1950-ых и 60-ых возглавлялось христианами, утверждающими на основания Писания, что образ Божий есть в каждом человеке независимо от расы, религии, возраста или принадлежности к определенному социальному слою.

Та же самая преданность человеческому достоинству побудила христиан в прошлое десятилетие работать над тем, чтобы положить конец антигуманной торговле людьми и сексуальному рабству, позаботиться о страдающих от СПИДа в Африке, помочь в осуществлении несметного числа других прав человека – от обеспечения чистой водой в развивающихся странах до обеспечения жильем десятков тысяч детей, осиротевших в результате войн, болезней и дискриминации.

Как и те, кто предшествовал нам в вере, христиане сегодня призваны свидетельствовать о Благой вести, защитить неотъемлемое достоинство человека и встать на защиту общего блага. Будучи верными этому призыву, призыву ученичества, церковь через служение другим может привнести глубокий вклад в общее благо.

 

Декларация

Мы, христиане – православные, католики и евангельские христиане, – собрались в Нью-Йорке 28 сентября 2009, чтобы сделать следующее заявление, которое мы подписываем как частные лица, не от имени наших организаций, но говоря к нашим сообществам и от наших сообществ. Мы действуем вместе в повиновении одному истинному Богу, триединому Богу святости и любви, полностью владеющему нашими жизнями и призывающему нас вместе с верующими всех возрастов и национальностей искать и защищать благо тех, кто носит Его образ. Мы публикуем эту декларацию в свете правды, которая основана на Священном Писании, сообразно с трезвым человеческим рассудком (который является, по нашему убеждению, даром благодетельного Бога), и которая заложена в самой природе человека. Мы призываем всех людей доброй воли, верующих и неверующих, тщательно рассмотреть и критически осмыслить проблемы, к которым мы здесь обращаемся, подобно как и апостол Павел «представляем себя совести всякого человека пред Богом».

В то время, как вся область христианского нравственного участия, включая заботу о бедных и беззащитных, требует нашего внимания, мы особенно обеспокоены тем, что в нашей стране жизни нерожденных, инвалидов и пожилых находятся под угрозой, что институт брака, уже поколебленный распущенностью, неверностью и разводами, рискует быть пересмотренным и приспособленным под популярные идеологии; свобода религии и свобода совести находятся в серьезной опасности со стороны тех, кто может использовать инструменты принуждения, чтобы заставить верующих пойти на компромисс со своими самыми твердыми убеждениями.

Поскольку святость человеческой жизни, достоинство брака как союза мужа и жены, свободы совести и вероисповедания – основополагающие принципы правосудия и общего блага, наша христианская вера обязует нас говорить и действовать с целью их защиты. В этой декларации мы провозглашаем:

1) глубокое, прирожденное, и равное достоинство каждого человека как творения, созданного по образу Божию, обладающего неотъемлемыми правами на равное достоинство и жизнь;

2) брак как супружеский союз мужчины и женщины, назначенный Богом от сотворения, и исторически понимаемый верующими и неверующими как основной общественный институт;

3) религиозная свобода, которая имеет свое основание в Личности Бога, примере Христа, и прирожденной свободе и достоинстве людей, созданных по божественному образу.

Мы – христиане, объединились через исторические границы церковных расхождений, чтобы подтвердить наше право — и, что еще более важно – использовать наш долг — чтобы говорить и действовать в защиту этих истин. Мы обещаем друг к другу и нашим сторонникам, что никакая власть на земле, культурная или политическая, не заставит нас замолчать или уступить. Наша обязанность – возвещать Евангелие нашего Бога и Спасителя Иисуса Христа в полноте, во время и не во время. Да поможет нам Бог в этом деле.

 

Жизнь

И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их (Быт. 1:27).

Я пришел для того, чтобы имели жизнь и имели с избытком. (Ин.10:10)

 

Хотя общественное сознание и сдвинулось в направлении против абортов, мы отмечаем с сожалением, что проабортная идеология преобладает сегодня в нашем правительстве. Нынешнее правительство возглавляется и состоит из тех, кто хочет сделать аборты законными на любой стадии эмбрионального развития, и кто хочет финансировать аборты за счет налогоплательщиков. Большинство в обеих палатах конгресса придерживается проабортных взглядов. Верховный Суд, чье позорное решение 1973 в деле Роя – Вады лишило нерожденных правовой защиты, продолжает рассматривать искусственный аборт как фундаментальное конституционное право, хотя конституционно некоторые ограничения на аборт существуют. Президент говорит, что он хочет уменьшить «необходимость» в аборте – это похвальная цель. Но он также прикладывает усилия, чтобы сделать аборт более легким и широко доступным, устраняя законы, запрещающие бюджетное финансирование, требующие предоставить время на ожидание женщинам, идущим на аборт, и уведомления родителей при совершении аборта несовершеннолетними. Устранение этих важных и эффективных законов против абортов, как можно логично ожидать, не принесет ничего, кроме значительного увеличения числа искусственных абортов, разрушающих жизни бесчисленных детей еще до рождения. Наша обязанность по отношению к святости жизни – это не вопрос пристрастной лояльности, мы признаем, что за эти тридцать шесть лет, начиная с дела Роя- Вады, выборные должностные лица и назначенцы обеих главных политических партий были замешаны в предоставлении юридической санкции тому, что Папа Римский Иоанн Павел II назвал “культурой смерти”. Мы обращаемся ко всем чиновникам в нашей стране, избранным и назначенным, чтобы защитить каждого и служить каждому члену нашего общества, включая наиболее маргинализованных, безмолвных, и уязвимых.

Культура смерти неизбежно обесценивает жизнь на всех своих стадиях и во всех условиях, продвигая убеждение, что несовершенные незрелые или неудобные жизни можно забраковать. Как предсказывали многие проницательные люди, обесценивание жизни, которое началось с аборта, дает метастазы. Например, исследования, разрушающие эмбрионы и их государственное финансирование проводятся от имени науки ради разработки вакцин и лекарств для различных заболеваний. Президент и многие члены Конгресса одобряют включение финансирования налогоплательщиками расширений эмбриональных исследований, например, так называемого “терапевтического клонирования”. Это привело бы к массовому промышленному производству человеческих эмбрионов, которые были бы убиты с целью производства генетически модифицированных линий стволовых клеток и тканей. На другом конце жизни все более и более набирает силу движение добровольной помощи самоубийству, «добровольная» эвтаназия угрожает жизням беззащитных пожилых и нетрудоспособных. Евгенические понятия, такие как доктрина lebensunwertes Leben (“жизнь, не достойная жизни”), были сначала представлены в 1920-ые годы интеллектуалами элитных салонов Америки и Европы. Надолго похороненные в позоре ужасов середины 20-ого столетия, они возвратились сегодня из могилы. Единственное различие в том, что теперь доктрины евгеники облечены в язык «свободы», «автономии», и «выбора».

Мы будем солидарны и неутомимы в усилиях, направленных на возвращение права на убийство к прежней отметке, которая находится на уровне отказа от убийства нерожденного. Мы будем работать, как и всегда работали, чтобы принести помощь, утешение и заботу нуждающимся беременным женщинам и женщинам после аборта, так же, несмотря на то, что мы стоим категорически против порочной и унизительной мысли о том, что аборт – преднамеренное убийство детей, может так или иначе пойти на благо женщин. Наша мысль состоит и будет всегда состоять в том, что единственный справедливый, гуманный и действительно христианский ответ на трудную беременность – это забота о матери и ребенке.

По-настоящему мудрый христианин будет настойчиво обращаться к тем, кому была поручена временная власть выполнить главную задачу правительства: защищать слабых и беззащитных от нападения, и делать это без лицеприятия, пристрастия, или дискриминации. Библия призывает нас защищать тех, кто не может защитить себя, вступиться за тех, кто не может самостоятельно говорить. Так мы оберегаем нерожденного, инвалида, и иждивенца. То, что в Библии и во свете разума нам дано ясно, мы должны передавать ясно. Даже в случае опасности и ценой ущерба себе и нашим институтам, мы должны защищать жизнь наших братьев и сестер на каждой стадии развития и при любых условиях.

Наше беспокойство не ограничено нашей собственной страной. По всей земле мы видим случаи геноцида и “этнических чисток”, отказы от помощи страдающим невинным жертвам войны, пренебрежения и эксплуатации детьми, беззащитных рабочих, сексуальная торговля девушками и молодыми женщинами, пренебрежение пожилыми людьми, расовое притеснение и дискриминация, преследование сторонников всех вер, и отказ предпринять необходимые шаги по предотвращению распространения таких болезней, как СПИД. Мы видим, что эти искажения проистекают из той же самой потери чувства достоинства человека и неприкосновенности человеческой жизни, которая запускает абортивную промышленность, движения за помощь по самоубийству – эвтаназию, и человеческое клонирование для биомедицинского исследования. Мы следуем последовательной этике любви и жизни для всех людей при любых обстоятельствах.

 

Брак

И сказал человек: вот, это кость от костей моих и плоть от плоти моей; она будет называться женою, ибо взята от мужа [своего]. Потому оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей; и будут [два] одна плоть. (Быт. 2:23-24).

Тайна сия велика; я говорю по отношению ко Христу и к Церкви. Так каждый из вас да любит свою жену, как самого себя; а жена да боится своего мужа. (Еф. 5:32-33).

 

В Священном Писании сотворение мужчины и женщины, и союз мужа и жены, как одной плоти, являются венцом Божьего творения. В продолжении жизни и воспитании детей мужчины и женщины как супруги получили благодать того, чтобы быть соработниками Самого Бога. Брак – первое учреждение человеческого общества, это – основа, на которой основаны все другие институты. В христианской традиции мы именуем брак “святым супружеством” (таинством брака), чтобы указать на то, что это союз, установленный Богом и благословленный Христом на свадьбе в Канне Галилейской. В Библии сам Бог благословляет брак и почитает его.

Обширный человеческий опыт подтверждает, что брак – уникальное и самое важное учреждение для того, чтобы поддержать здоровье, образование, и благосостояние всех людей в обществе. Там, где брак соблюдают, и где есть богатая культура брака, всем хорошо — супругам, их детям, обществу. Где культура брака начинает разрушаться, быстро проявляются социальные патологии. К сожалению, в течение прошлых нескольких десятилетий мы засвидетельствовали серьезную эрозию культуры брака в нашей собственной стране. Возможно, самым ярким фактом станет тревожный индикатор – показатель количества внебрачных детей. Менее пятидесяти лет назад этот показатель был ниже 5%. Сегодня – более 40%. Наше общество — и особенно самые уязвимые сектора, где коэффициент рождаемости вне брака намного выше, чем средний национальный показатель, платит за это дорогой ценой – преступлениями, злоупотреблениями наркотиками, лишением свободы, безнадежностью и отчаянием. Другие индикаторы – широко распространенное внебрачное сексуальное сожительство и чудовищно высокий процент разводов.

Мы с печалью исповедуем, что христиане и наши институты слишком часто самым печальным образом не справляются с задачей поддержки брака и донесения до мира образца истинного значения брака. Поскольку мы слишком легко подхватили культуру развода и промолчали в отношении того, что разрушает брак, мы раскаиваемся, и призываем всех христиан делать то же самое.

Чтобы усилить семьи, мы должны перестать приукрашивать распущенность и неверность и восстановить истинный смысл глубокой красоты, тайны, и святости верной брачной любви. Мы должны реформировать опрометчивую политику, которая способствует ослаблению учреждения брака, продвигая дискредитировавшую себя идею одностороннего развода. Мы должны проводить работу в юридических, культурных, и религиозных областях, чтобы привить молодым людям четкое понимание того, что есть брак, чего он требует, и почему он стоит обязательств и жертв, которые приносят преданные супруги.

Импульс пересмотреть брак для признания однополых и полигамных отношений – это признак, а не причина разрушения культуры брака. Он отражает потерю понимания значения брака как воплощенного в нашем гражданском и религиозном законе и в философской традиции, способствовавшего формированию закона. Все же важно сопротивляться данному импульсу, потому что уступка ему будет означать отказ от восстановления ясного понимания брака и надежды на восстановление здоровой культуры брака. Это поставило бы во главу угла разрушительное представление о том, что брак – это только романтика и взрослые наслаждения, а не уникальный характер и ценности действий и отношений, значение которых сформировано их необходимостью для зарождения, взращивания и защиты жизни. В супружеском союзе и воспитании детей (а они – дар Божий, плод брачной любви их родителей), мы обнаруживаем глубокие причины для брачного завета и блага от него.

Мы признаем, что есть те, кто расположен к гомосексуальному и полигамному поведению и отношениям, так же, как есть те, кто расположен к другим формам безнравственного поведения. Мы сострадаем им, мы уважаем их как людей, обладающих врожденным и равным достоинством; и мы отдаем дань мужчинам и женщинам, которые борются, часто без достаточной помощи и поддержки, с тем, чтобы сопротивляться искушению уступить желаниям, которые они считают порочными не менее, чем мы. Мы с ними, даже когда они колеблются. Мы не менее грешны, мы все нарушили Божии заповеди. Мы все испытываем постоянную потребность Божьего терпения, любви и прощения. Мы обращаемся ко всему христианскому сообществу с призывом противостать сексуальной распущенности, и в то же самое время воздержаться от презрительного осуждения тех, кто закрывает глаза на это. Наше противостояние греху, пусть и самое решительное, никогда не должно становиться отвержением грешника. Каждого грешника, независимо от того, насколько он грешен, Бог любит, Бог ищет не нашего уничтожения, а изменение наших душ. Иисус призывал всех, кто отошел с пути добродетели, вернуться и пойти по «пути еще превосходнейшему». Как Его ученики мы будем стремиться в любви помочь всем, кто слышит этот призыв и желает ответить на это.

Мы признаем, что есть люди, которые искренне не соглашаются с нами и с учением Библии и христианской традиции в вопросах сексуальной этики и природе брака. Некоторые из тех, кто вступает в однополые и полигамные отношения без сомнения, расценивают эти союзы как брачные. Они не в состоянии понять, однако, что брак сделался возможным благодаря сексуальной дополненности мужчины и женщины, и что всестороннее, многоуровневое разделение жизни в браке предполагает физическое единство вида, который объединяет мужа и жену биологически как репродуктивные единицы. Тело – это не простой внешний атрибут человека, но часть личной действительности человека. Люди не просто центры сознания, эмоции, умов, духов, населяющих обезличенные тела. Человек – это динамическое единство тела, ума и духа. Брак – это то, что заключают один мужчина и одна женщина, когда, оставляя все остальное и обещая пожизненную верность, они объединяют жизни на всех уровнях бытия — биологическом, эмоциональном, уровне склонностей, рациональном, духовном — на основании обязательства, которое запечатано, закончено и реализовано в супружеской близости, в которой супруги становятся одной плотью, не в некотором метафорическом смысле, а выполняя вместе условия воспроизведения. Именно поэтому в христианской традиции и исторически в западном законе, заключенные браки не расторжимы или отменимы по причине бесплодия, даже при том, что природа брачных отношений сформирована и структурирована ориентацией на деторождение.

Мы понимаем, что многие из наших сограждан, включая некоторых христиан, полагают, что историческое определение брака как союза одного мужчины и одной женщины, вступает в противоречие с идеей гражданских прав. Они недоумевают, что сказать в ответ на аргумент, что никому нет никакого вреда от того, что мужчина будет сожительствовать с мужчиной, а женщина с женщиной. Это, в конце концов, не затронуло бы их собственные браки, не так ли? Однако аргумент, что законы, управляющие одним видом брака, не будут затрагивать другой брак, несостоятельны. Если бы это что-то доказывало, то доказывало бы слишком многое: предположение, что правовой статус одного набора отношений брака не затрагивает никого другого, не только привело бы доводы в пользу однополых сожительство, но и в пользу полигамии, и наконец сожительств братьев и сестер, совершающих инцест. Почему если мы признаем одним браки, нельзя признавать другие? Нет. Истина брака состоит не в том, что закон может определить и переопределить смысл брака в угоду сильным мира сего.

Ни у кого нет гражданского права рассматривать небрачные отношения как брак. Брак – объективная действительность – завет и союз мужа и жены, который закон должен признать и поддержать ради правосудия и общего блага. В противном случае происходит общественное зло. Во-первых, свобода совести тех, для кого это вопрос совести, в опасности. Во-вторых, правами родителей злоупотребляют, когда программы сексуального воспитания и семейной жизни в школах используются, чтобы учить детей, что просвещенное сознание признает «браками» сожительства, хотя многие родители считают их небрачными и безнравственными. В-третьих, общественная польза гражданского общества повреждена, если закон непосредственно, в его критической педагогической функции, становится инструментом для того, чтобы разрушить четкое понимание брака, от которого зависит культура брака в любом обществе. К сожалению, мы сегодня далеки от того, чтобы сказать, что имеем процветающую культуру брака. Но если мы должны начать критически важный процесс преобразования наших законов и нравов, чтобы восстановить такую культуру, последняя вещь, которую мы можем позволить себе сделать – это пересмотреть брак таким способом, чтобы воплотить в наших законах ложное представление о нем.

Таким образом, мы из любви, а не «враждебности», и из благоразумного беспокойства об общем благе, а не из-за «предрассудков», призываем работать в направлении того, чтобы сохранить юридическое определение брака как союза одного мужчины и одной женщины и восстановить культуру брака. Как же мы можем, будучи христианами, поступить иначе? Библия учит, что брак – центральная часть завета Бога. Действительно, союз мужа и жены отражает связь между Христом и Его Церковью. И так же, как Христос «возлюбил Церковь и предал Себя за нее» в совершенной жертве, мы желаем, с любовью, принести любую жертву ради неоценимого сокровища, которое является браком.

 

Религиозная свобода

Дух Господа Бога на Мне, ибо Господь помазал Меня благовествовать нищим, послал Меня исцелять сокрушенных сердцем, проповедывать пленным освобождение и узникам открытие темницы (Ис. 61:1 )

Отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу (Мф. 22: 21)

 

Борьба за религиозную свободу на протяжении столетий была долгой и трудной, но это не новая идея или недавнее явление. Природа религиозной свободы имеет основание непосредственно в природе Бога, Бога, Которого мы познаем через жизнь и учение Иисуса Христа. Решившись последовать за Христом искренне, в жизни и смерти, первые христиане обратились к тому, как произошло воплощение: “Разве Бог посылал Христа, как говорят некоторые, как тирана, сеющего страх и ужас? Не так, но в мягкости и смирении…, принуждение – не признак Бога” (Послание к Диогнету 7.3-4). Таким образом у права на религиозную свободу есть свое основание в примере Самого Христа и в самом достоинстве человека, созданного по образу и подобию Бога. Это достоинство, как считали отцы-основатели, врожденно дается каждому и проявляется в действии здравого смысла.

Христиане верят, что один только Бог является Господином совести. Неприкосновенность от религиозного принуждения – краеугольный камень доброй воли. Никто не должен быть принужден исповедовать любую религию против желания, и при этом верующим нельзя запретить поклоняться Богу согласно тому, как диктует это им их совесть или выразить свободно и публично религиозные суждения. То, что верно для людей, относится к религиозным сообществам также.

Нелепо, что те, кто сегодня отстаивает право убить нерожденного, пожилого и инвалида и также признают право участвовать в безнравственных сексуальных практиках и даже узаконить их — такие люди находятся очень часто в авангарде тех, кто ни во что не ставит и готов разрушить свободу других выразить свою религиозную и моральную посвященность неприкосновенности жизни и достоинству брака, как супружеского союза мужа и жены.

Мы видим это, например, в попытке ослабить или устранить пункты о свободе совести, и заставить антиабортные учреждения (включая религиозные больницы и клиники), а также врачей, хирургов, медсестер и других профессионалов в области здравоохранения, направлять на аборты, а иногда и самим проводить аборты. Мы видим, что в целях борьбы с дискриминацией, религиозные учреждения, фирмы, и поставщики услуг различных видов принуждаются к выполнению действий, которые являются безнравственными или приводят к банкротству. После судебного постановления об “однополом браке” в Массачусетсе, например, католические благотворительные учреждения выбрали с большим нежеланием вариант закрыть его, после того как на протяжении ста лет они помогали устроить сирот в хорошие семьи, чтобы не пристраивать детей в однополые семьи. В Нью-Джерси после учреждения квазибрачных “гражданских союзов” Методистское учреждение было лишено его свободного от налога статуса после отказа предоставлять свои здания для заключения однополых союзов. В Канаде и некоторых европейских странах христианское духовенство преследовали за проповедь библейских принципов против гомосексуализма. Новые законы против преступлений на почве ненависти в Америке приводят к ее возрастанию.

В последние десятилетия растущий корпус прецедентного права совпал со спадом уважения к религиозным ценностям в СМИ, вузах и политическом руководстве, что привело к ограничению свободного вероисповедания. Мы считаем это страшной перспективой, не только из-за угрозы свободе личности, гарантируемой каждому человеку, независимо от его веры, но и потому что данная тенденция угрожает общему благосостоянию и культуре свободы, на которой основана наша система республиканского правительства. Ограничения на свободу совести или способности нанять людей своей веры или добросовестных моральных суждений для религиозных учреждений, например, подрывают жизнеспособность многих посреднических структур общества – буфера против самонадеянной власти государства, приводящей к мягкому деспотизму, о котором так пророчески предупредил Токвиль. Распад гражданского общества является прелюдией к тирании.

Как христиане мы серьезно воспринимаем библейский призыв уважать и повиноваться власти. Мы верим в закон и в главенство закона. Мы признаем обязанность выполнить законы, нравятся они или нет, до тех пор пока законы не становятся несправедливыми или не требуют делать что либо несправедливое или безнравственное. Библейский смысл закона состоит в том, чтобы сохранить порядок и служить справедливости и благу; а законы, которые являются несправедливыми, и в особенности законы, предназначенные для того, чтобы заставить граждан делать то, что несправедливо – подрывают общее благо, а не служат ему.

Возвращаясь к самым ранним дням церкви, вспомним, что христиане отказались поставить под угрозу свою проповедь Евангелия. В Деяниях (глава 4), апостолам Петру и Иоанну приказали прекратить проповедовать. Их ответ был: “Судите, справедливо ли пред Богом слушать вас более, нежели Бога? Мы не можем не говорить того, что видели и слышали”. В течение столетий христианство учило, что гражданское неповиновение не только разрешено, но иногда требуется. Нет больше красноречивой защиты прав и обязанностей религиозной совести, чем представленной Мартином Лютером Кингом в его «Письме из Бирмингемской тюрьмы». Следуя в письме христианскому взгляду, цитируя христианских авторов, таких как Августин и Фома Аквинский, Кинг учил, что законы облагораживают людей, потому что они укоренены в моральном законе, источник которого – Сам Бог. Несправедливые законы делают людей хуже. Они не могут найти основания в совести человека. Готовность Кинга пойти в тюрьму, вместо того, чтобы соглашаться с несправедливостью законов, была образцовой и воодушевляющей

Поскольку мы чтим правосудие и общее благо, мы не согласимся ни с одним указом, который обяжет наши организации участвовать в абортах, расщеплении эмбриона, ассистировании при самоубийстве и эвтаназии или чем-то, что угрожает жизни, и не подчинимся закону, требующему благословить безнравственные сексуальные товарищества, рассматривать их как браки или эквивалент, или отступим от провозглашения правды в нашем понимании, об этике и безнравственности, браке и семье. Мы полностью и щедро воздадим кесарево кесарю. Но ни в коем случае мы не будем отдавать кесарю то, что должно быть отдано Богу.

 

Профессор Роберт Джордж из Принстонского университета,

профессор Тимоти Джордж из Сэмфордского университета

Чак Колсон, глава Центра христианского мировоззрения в Вирджинии.

 

Перевод с английского Анны Даниловой и Любови Макаровой

специально для сайта «Православие и мир», редактор Алексей Маркевич.