Как-то мы вдвоем пили чай вечерком в пятницу и ты, пребывая в благодушном настроении, сказал, что доволен нашими детьми. В тот день по дороге с работы ты обратил внимание на девчонок достаточно вульгарного поведения, группу ребят с сигаретами, банками пива и мысленно порадовался, что твои – другие… «Если бы наши были такие, я бы домой не возвращался, лучше бы в бытовке на работе остался переночевать…» Что на это сказать? «Представь, муж: мама-истеричка плюс папа с вредными привычками. Чего от детей при таком раскладе можно ожидать, если бы не Бог?»

…Недавно была наша бронзовая свадьба, по поводу которой решила ничего не организовывать и «не вымучивать». Традиционной свадьбы 22 года назад не было, как и белого платья у невесты. У нас до сих пор нет обручальных колец. Ты взял взаймы в тот день 20 долларов, чтобы купить мне колечко, но что-то не сложилось, и мы сходили на них там же, в Троицком предместье, в ресторан и отметили наше событие со свидетелями. Роспись была срочная: по месту твоей работы представилась возможность строить квартиру, и прописка в Минске была необходима. Практически за полчаса до выезда в загс ты сделал предложение, на что я только улыбнулась: с первого вечера нашего знакомства я знала, что ты будешь моим мужем. Тогда, в день весеннего равноденствия на дне рождения твоей бывшей подруги, не задумываясь, оставила тебе свой номер телефона. Нам было по 25 лет: у каждого за плечами определенный жизненный опыт. Очень надеюсь, что у наших детей в свое время состоятся настоящие свадьбы и строить свои семьи каждый из них будет на самом лучшем – Божьем – основании. И что из нашего непростого опыта семейной жизни они извлекут драгоценное. Мы узаконили тогда свои отношения, и сегодня я благодарна Богу за ту срочность. Иначе в том грехе, который с некоторых пор называется «гражданским браком», мы могли пребывать годами. Мы не произносили громких слов и не давали особых обещаний друг другу, тем более перед Богом, но брак есть брак. Не сомневаюсь, что именно он – завет, заключенный мужчиной и женщиной, – поддерживает, укрепляет взаимоотношения. Этот добровольный союз предполагает ответственность друг за друга, верность, желание и способность видеть хорошее в своем избраннике, даже если он не вполне оправдывает твои ожидания. Недостатки, слабые места есть у всех, и не нужно сильно стараться, чтобы их увидеть.

 Через год семейной жизни многое стало понятно: твоя кажущаяся безобидной привычка выпить быстро переросла в ранг пагубной. Крестины дочки совпали с получением ключей от новой квартиры и стали очередным поводом «отметить» – тормозов у тебя уже не было. Как-то одна знакомая, с которой мы вдвоем ездили на море с дочками-крошками, слушая мои «лирические отступления» о твоем благородстве, меня перебила: «Когда тебе это надоест? Слепила из того, что было, это и полюбила. Сколько можно себя уговаривать и украшать того, кто этого явно не заслуживает?» Понять эту женщину несложно, но для нее, как и для всех остальных, ты просто чужой муж с вредными привычками, один из многих, а у меня ты – единственный, отец моих любимых детей. И это очень важный для меня факт.

 Помню, как ты принес мне в роддом, где лежала на сохранении, запеченную в фольге телятину с черносливом и из пакета торчал хвостик ананаса. Помню, как оплатил мне первые роды и я чувствовала себя просто барыней, а домой с новорожденной ехали на… троллейбусе.

 Один раз в жизни (дочке исполнился только год) играла в наперстки на Червенском рынке. Поехала за стройматериалами: у нас тогда ощенилась собака, и 8 щенков несколько месяцев занимали одну из комнат. Естественно, она нуждалась в ремонте. Трудно логически объяснить, но в тот день я проиграла все деньги, что у меня с собой были, и еще влезла в долг. Нашлась «утешительница» – та же твоя бывшая подруга: по стечению обстоятельств ее торговая точка находилась напротив наперсточников, и она видела, как меня «разводили». Я приехала домой поздно, не совсем трезвая и сразу же улеглась спать: мол, утро вечера мудренее. Понимала, что деньги смогу найти у друзей, но как я их повезу этим криминальным элементам, чтобы забрать паспорт? Надо было признаваться и просить помощи. Ты отреагировал спокойно, сказав, что один раз в жизни можно поиграть, если же подобное повторится, то я – дура. Поехали вместе, и я себя чувствовала дурой, но при муже. Ты уточнил у мошенников сумму долга, отдал деньги, проверил паспорт. Ничего подобного со мной не повторилось, а ты за двадцать лет ни разу не вспомнил об этом инциденте и не упрекнул.

 Всегда вызывала уважение твоя способность принимать решение. Дней за десять до планируемых родов подруга с ребенком согласилась взять меня с дочкой с собой на море в знакомое нам место. (Год назад она родила там малыша). Времени на раздумья не было, и я приводила тебе аргументы: в нашем микрорайоне кругом новостройка и пылища; дочурке хорошо бы на море поплескаться; начало лета – с билетами на самолет проблемы не будет; мне, беременной, добираться будет легко, а потом новорожденный будет свежим морским воздухом дышать и молоко мамино пить… Сначала идея показалась тебе полным бредом, но потом ты взял с меня обещание рожать только в больнице и принял решение отпустить: «Уверен, что вернешься сразу после родов. Даю денег на самолет туда и обратно только потому, чтобы ты поняла свою глупость…» Вернулись мы в Минск через месяц втроем, отдохнувшие и загоревшие, без каких-либо признаков послеродовой депрессии у мамы. Меня очень тронуло, что именно в те минуты, когда проходили роды, я слышала твой междугородный звонок.

 Уважаю твое немногословие. Что-нибудь обсудить, «уточнить» об общих знакомых, большинство из которых предприняли не одну попытку создать семью, с тобой практически невозможно. «Если тебе это интересно, спроси у них сама…» Это достойное качество – неболтливость – вижу и в наших мальчишках. Как и твое замечательное чувство юмора. За наших троих детей моя самая большая благодарность тебе. И пусть в свое время каждый раз ты говорил про отсутствие определенных статусов, и что «не вовремя», и что «надо планировать» и так далее, сейчас я точно знаю, что дети – это благословение от Бога и они рождаются именно тогда, когда нужно. В каждом из них я вижу тебя.

 Самый веский плюс – твое доброе и благородное сердце. Трудно забыть, как у нас около двух месяцев жил мальчишка, ровесник нашей дочки. Его мама, сама выросшая в детском доме, с 4-й стадией рака легла в больницу, и у нее были большие «шансы» оттуда не вернуться. Мальчик согласился жить у нас, и мы понимали, на что шли. Бог явил милость: мамочка вопреки печальным прогнозам жива и сегодня. Твое справедливое отношение и беседы по-мужски с мальчишкой, у которого не было отца, запомнились. Спустя больше десяти лет нашей семье представилась возможность помочь двум подросткам и взять их под опеку – в твоем согласии я не сомневалась. На предсказуемый вопрос по поводу моего нового служения: «А супруг согласился?» - всем поясняю, что мой муж – добрый человек и рад помочь сиротам при живых родителях. Ты оправдал мои ожидания, и более того: не припомню, например, чтобы ты интересовался выполнением домашнего задания, когда учились в школе собственные дети. А о том, кто из родителей готовит вкуснее, наших «новых» мальчиков можно и не спрашивать.

 Корпоративы в приличных фирмах, где ты первое время работал, запомнились моими слезами, уговорами, унижением и «загрузками» тебя в такси. Твои друзья-коллеги, люди интеллигентные, понимали, что ты просто катишься вниз, мне с двумя маленькими детьми сочувствовали, и мое решение развестись, на их взгляд, было логичным. Помню большой пакет с фруктами от «группы поддержки». Периоды работы становились все короче, запои – длиннее…

Светлана Нитиевская