Вольно или невольно вспоминается, что дарили мне на Рождество в разные годы, будь то редкий для своего времени электронный «Тетрис», швейцарский ножик или другие приятные вещи. Но один из подарков выпадает из традиционных категорий. О нем я хотел бы рассказать.

Эта история началась примерно за полгода до рождественских праздников, когда о них еще не думаешь. После окончания 4-го класса родители на все лето отправили меня к бабушке в деревню в Витебскую область. Название деревни вам вряд ли о чем-либо скажет. Не буду долго говорить и о том, чем я там занимался. У меня было то, что старшее поколение называет настоящим детством: каждый день мы, ребята, бегали по деревне, ходили в лес, на озеро. И главное, умудрялись обходиться без всяких гаджетов (тогда их просто не существовало!). Думаю, мое времяпровождение ничем не отличалось от досуга многих сверстников, если не брать в учет вечера.

Когда наступало 7 часов и все привычные работы по хозяйству, включая вечернюю дойку коровы, были завершены, моя бабушка-христианка отправлялась к соседям на ежедневное молитвенное общение. Говоря современным языком, это было собрание домашней церкви двух близлежащих деревень. Пение псалмов из переписанных от руки сборников, короткое назидательное слово, подготовленное единственным взрослым братом, и, конечно, совместная молитва – так изо дня в день проходило это короткое богослужение. Летом к молящимся присоединялись дети и внуки, приехавшие в гости. Когда я бывал в деревне, бабушка неизменно брала меня с собой. Иногда отлаженная система давала сбой, и мне каким-то образом удавалось остаться дома. Сегодня, по прошествии почти 30 лет, сложно вспомнить, чем я заполнял «высвободившиеся» минуты. Но лишь одно занятие врезалось в мою память – просмотр телевизора.

В те годы отношение евангельских верующих к телевидению кардинально отличалось от нынешнего. Они не только полностью отказывались смот­реть фильмы и телепередачи, но и не позволяли делать это своим детям. Моя бабушка не была исключением. Впрочем, телевизор в ее доме был – под звуки программы «Время» любил засыпать ее неверующий супруг, мой дедушка. Когда мне удавалось остаться дома, я мог беспрепятственно смотреть программы вместе с ним. Отчетливо запомнился один из вечеров, когда по телевизору шло известное шоу «Поле чудес». Я внимательно следил за прогрессом одного из игроков, который сумел-таки дойти до финала и в конце игры услышал заветные слова: «Ваш приз – автомобиль!» Помню, как радовался за этого незнакомого мне мужчину.

На следующий день я встретил своего друга Павлика. Он тоже приехал на время каникул к своей бабушке, в доме которой и проходили эти вечерние молитвы. Мне не терпелось поделиться с ним новостью. С неподдельным детским восторгом я рассказывал о том, что происходило по другую сторону экрана черно-белого телевизора. Шутка ли, человек выиграл новенький автомобиль «Лада», предел мечтаний для большинства граждан СССР. Рассказывая, я обратил внимание на выражение лица Павлика. Друг, который обычно радовался по менее значимым поводам, проявил полное безразличие. Он просто ждал, когда я закончу свою речь. А затем произнес фразу, которую я помню до сих пор: «Ну и что? А я вчера получил духовное крещение». Это была мегаинфляция! Автомобиль, секунду назад являвшийся для меня огромной ценностью, вдруг обесценился гораздо быстрее всех советских вкладов, вместе взятых! Павел получил что-то особенное. А я даже не пошел на ту молитву!

Сложно описать нахлынувшие на меня чувства. Это не были обида, досада или зависть. Это было то, что Библия называет ревностью по Богу – горячее желание получить Его дар. Последующие месяцы стали для меня временем искания. Не стану при­украшивать – молился я не слишком уж много, да и посещать специальные молитвы не было возможности. Но желание, родившееся однажды, никуда не уходило и глубоко укоренялось в сердце.

И вот наступила зима. На второй день Рождества, 8 января 1991 года, кто-то пригласил меня на молитвенное общение. Молитва проходила в маленькой комнате общежития, расположенной на 1-м этаже 9-этажного панельного дома. Там жил один из служителей поместной церкви вместе с семьей. К моменту моего прихода комната была наполнена людьми, ищущими Бога. Перед началом молитвы несколько человек выразили желание получить крещение Святым Духом. «Кто еще имеет такую нужду?» – спросил пастор. То ли из-за своего юного возраста, то ли из-за природной скромности я не решился что-либо сказать, несмотря на сильное желание присоединиться к просившим. Однако кто-то более смелый и наблюдательный пришел на помощь. Меня толкнули в бок: «А ты хочешь получить крещение?» – «Да, хочу». – «Тогда будем молиться».

Приходилось ли вам когда-нибудь присутствовать во время горячей пятидесятнической молитвы? Та молитва была именно такой – очень громкой, возможно, даже слишком громкой для маленькой комнаты в общежитии. Несмотря на январские морозы, в помещении было жарко. Причем жарко во всех отношениях: кто-то пытался ходить, кто-то поднимал руки, кто-то возлагал руки на тех, за кого молились. С меня ручьями стекал пот, но я искренно просил Бога послать мне дар Святого Духа. Молитва продолжалась довольно долго, но все же наступил момент, когда она затихла. «Ну как?» – спросил кто-то из лидеров. Было видно, что часть просивших получила желаемое, а часть пребывала в смущении. Я был в числе последних.

Собравшиеся были единодушны в своем желании молиться дальше. Прозвучало короткое биб­лейское наставление, кто-то из сестер вытер пот с моего лба, и люди, стоявшие плотным кругом в переполненной мебелью комнате, воззвали к Богу с новой силой. Впечатляло их желание искренно молиться как за взрослых людей, так и за 10-летнего парня, тихо шепчущего что-то Богу. Вскоре ко мне подошел служитель церкви. Он возложил на меня руки и начал громко ходатайствовать. «Открывай уста, не удерживай», – услышал я его наставление среди гула молитвы. На тот момент смысл этих слов я понимал весьма смутно. Хотел было переспросить, что он имеет в виду, но уста подчинились повелению служителя. Я открыл их, и из них полились слова, которых прежде не знал. Сам Бог вкладывал их в меня! Невозможно забыть неподдельную радость и нескончаемое желание славить Господа, наполнившее меня в тот рождественский вечер.

Прошли годы. Маленькая деревенская церковь опустела, поскольку ее члены один за другим отправились в вечные обители. Не стало моих бабушки и дедушки. И друга детства я не видел уже много лет – к счастью, по иной причине. Домик, где проходили молитвенные служения, продали чужим людям, которые привели его в полное запустение. Никто больше не молится и в маленькой комнате в общежитии. Но полученный однажды дар, подобно удивительному сокровищу, я трепетно сберегаю в сердце. Словно огонь воинов Гедеона, спрятанный до времени в глиняном сосуде, он указывает мне путь и обеспечивает многие жизненные победы. Вне всякого сомнения, это лучший рождественский дар, который я когда-либо получал!

Владимир Сонич