Женька сияла. Вчера мир перевернулся, что пробудило в ней самые феерические чувства. Хотя, в сущности, никакой радикальной трансформации не приключилось. Киоски, автобусы, горластая продавщица фруктов, нахальные голуби-мутанты, деловито снующие по остановке, вечно не выспавшиеся хмурые соотечественники – стандартная утренняя зарисовка.

И в это вот великолепное однообразие будто очнувшаяся Женька влюбилась отчаянно и без оглядки. Большого труда стоило не кидаться к понурым прохожим с поцелуями и генерирующими откровениями:

– Да что это с вами, люди?! Бог живой!

– Оу, что это с тобой, Жек?.. Чемодан денег нашла, не иначе!

Настя, перехватив подругу в фойе церкви, рассматривала ее счастливую физиономию с веселым изумлением.

– Какой там чемодан, душа моя! Бери выше!

Женька, прижавшись губами к Настиному уху, обожгла его ликующим шепотом: «Меня Бог вчера Духом крестил!» – и отступила на полшага с восторженно вытаращенными глазами:

– Представляешь тыыы!

– Ого-го! Классно, рада за тебя, – но дружеский возглас оттенка особой радости почему-то не содержал. Повернувшись к окну, Настя вздохнула и поморщилась:

– А я все растеряла… Что-то раньше было – сейчас и того нет. Лучше об этом вообще не думать.

Женька опешила: лучше не думать?! Представила, как у нее вдруг вероломно отняли то, чем она со вчерашнего дня буквально дышит, и пришла в полнейшее недоумение.

– Насть, а разве… Духа можно растерять?

– Не знаю, Женёк. У меня как-то получилось.

Прокручивая разговор в голове, она снова спотыкалась о свое безнадежное непонимание Настиной морали. А тут и характерные воспоминания скопом навалились. Женина бабушка когда-то при вопросе о языках замялась: «Да говорила я поначалу, пару слов коротких. Не тренировалась просто. Упражняться же надо». Другая пожилая сестра рассуждала даже так: «Нужно научиться выговаривать слова задом наперед. Сатана их тогда не понимает и молитве помешать не может». А в Женькины школьные годы их куратор по практике в воскреске, узнав, кто из ребят все еще не крещен, наставлял таковых совсем уж по-новаторски: вы, говорит, за остальными повторяйте; как услышите, кто в Духе молится, – произносите то же самое, потом и собственное польется.

Странно все это, думала Женька. И так ли уж важны сами языки? «Вы примите силу…» Это она, а самая? И вся глубина, вся сущность ее – в загадочном наречии?..

Вероника Чернявская