…Быть в такой компании, как эта, прежде мне никогда не доводилось. Рослые крепкие парни, задиристые и уверенные в себе. Меня приняли. Как своего, как равного. Значит, не просто так, значит, я – что-то большее, чем привык о себе думать… Закурили, картишки разложили. «Эй, малой! А ты чего там сидишь? Присоединяйся, играем по-взрослому». Я замотал головой: «Не, я не люблю, я лучше посмотрю». «Ну, как знаешь». Они играли, смеялись, матерились. Я сидел рядом. Сначала было как-то не по себе, потом прошло. Стал с интересом наблюдать, придвинулся поближе. Кто-то рассказал похабный анекдот. Раскаты хохота загремели в воздухе, а я скривился. Сам не заметил, как скривился. Анекдот-то действительно был мерзкий. «О, а до малого не дошло! Не дошло до тебя? Повторить?» Я смотрел на них раздосадовано: «Да дошло до меня..» «А чего мина кислая такая? Слушай, ты какой-то странный. Ты часом не из этого лагеря христиан придурковатых, а? А то они повадились приезжать к нам каждый год, уму-разуму учить». Внутри вдруг стало так кисло-кисло, что почти горько. Будто там у меня кто-то плакал. «Точно, точно, из этих он! – выкрикнул рассказчик анекдота. – У них там нельзя ничего и юмора не понимают. Отвечай, малой, из лагеря ты?». Все стихли. Все смотрели на меня. Язык прилип к нёбу. Но я выдохнул. И ответил: «Да нет… Не выдумывайте. Местный я. К деду на лето приехал…». Один из них хмыкнул, хлопнув меня по плечу: «Ну, тогда чего скривился? Шутка ведь высшая! Так и скажи, что не понял, мы объясним. Фока, давай на бис, специально для малого!». Фока поспешил повторить, прозвучало это так же отвратительно, все хохотали еще громче, чем в первый раз. А я смеялся с остальными. Я смеялся с остальными…

«Кто отречется от Меня пред людьми, отрекусь от того и Я пред Отцом Моим Небесным» (Матфея 10:33)…

Вероника Чернявская