На зрение я никогда не жаловался. В 1974 году меня призвали служить в армию в город Ногинск Московской области. Далее последовали восемь месяцев испытаний и переживаний, связанных с моим отказом принимать присягу, судом, шестимесячным тюремным заключением, повторным судом и возвращением в часть. Меня отправили продолжать службу в Крым, в город Джанкой. И вот в Джанкое, после того как я «нахватался зайчиков» во время сварки металла, у меня резко ухудшилось зрение. Армейские врачи прописали мне очки для постоянного ношения. Возможно, ухудшение зрения было связано также с тем, что в тюрьме меня воспитывали нетрезвые охранники, мягко говоря, незаконными способами. Так я с 20 лет стал постоянно носить очки… 

В начале июня 1991 года я начал ездить из Вильнюса в город атомщиков Снечкус (сейчас это город Висагинас) и проводить там занятия по изучению Библии. Это был новый город на карте Литвы, недалеко от границы с Латвией и Беларусью. Официальным днем рождения Снечкуса считается 10 августа 1975 года, когда был установлен огромный валун с памятной табличкой в ознаменование начала строительства города-спутника Игналинской атомной электростанции. Тысячи людей (в основном из России) приехали строить на пустом месте город и атомную станцию. Приезжали также специалисты в области атомной энергетики, чтобы работать на новой АЭС, поскольку в советской Литве таких специалистов в то время не было…

Открывать церковь в этом городе было трудно. Сказывались большое расстояние от Вильнюса (160 км), где я тогда жил, плохая по тем временам дорога, а также то, что я был миссионером-одиночкой. Но Бог благословил мое скромное служение. 27 октября 1991 года 15 человек вступили в Завет с Господом. 22 декабря приняли крещение еще 12 человек. В следующем году состоялось уже три водных крещения. К концу 1992 года в церкви было более 50 членов.

В ноябре 1992 года после очередного приступа почечнокаменной болезни я начал ощущать определенный дискомфорт, особенно когда в ночное время садился за руль автомобиля. Начал подумывать о том, чтобы пойти к врачу и проверить зрение: «может быть, пришло время менять очки?» Однажды я сидел на диване и читал книгу. При чтении испытывал дискомфорт. В очередной раз протер очки и закрыл левый глаз, чтобы потереть и его. Правым глазом посмотрел на секцию, стоящую напротив дивана, и, к своему ужасу, обнаружил, что вижу только ее нижнюю часть! Двумя же глазами я видел полное изображение. Пришлось срочно обратиться к врачам. Оказалось, что в правом глазу идет быстрое отслоение сетчатки.

Пока врачи искали причины отслоения, я полностью ослеп на правый глаз. Меня  в горизонтальном положении спешно перевезли в известную глазную клинику города Каунаса. Выяснили, что отслоилось 97 % сетчатки правого глаза. Она держалась лишь вверху небольшим сектором. По словам хирурга, если бы отслоился и этот сектор, сетчатка упала бы и сложилась. И тогда никакое хирургическое вмешательство не помогло бы. Я остался бы полностью слепым на правый глаз…. В клинике хирург начал внимательно проверять левый, здоровый глаз. Я же ему подсказывал, что проблема именно с правым глазом. Его ответ меня ошеломил: «С правым глазом все ясно. Сегодня этот глаз прооперируем, но будем спасать и левый, потому что в нем тоже идет отслоение сетчатки». Оказалось, что хирургическая операция на правый глаз нужна обязательно, чтобы его сохранить. Хотя видеть им я практически не буду. По словам врача, «если Бог даст, какой-нибудь 1% зрения возможен».

В палате, куда меня поместили после 4-часовой хирургической операции, со мной лежал еще один человек с такой же проблемой. Ему сделали операцию более года назад. В клинику он вернулся для обследования. После операции на двух глазах он видел тот же самый условный 1 % – включенный светильник он воспринимал как более светлое пятно. Это был практически незрячий человек. Глядя на него, я вдруг впервые понял, что могу до конца жизни остаться слепым. Следующие дни были самыми трудными в моей жизни. С помощью лазера мне укрепляли сетчатку левого глаза. Всего в левом глазу было сделано более двух тысяч прижиганий. После нескольких первых процедур начались осложнения, потому мне и на левый глаз наложили повязку. Так уж случилось, что в течение 11 суток я был полностью слепым. В этот сложный период меня посетили две сестры из нашей церкви в Висагинасе и рассказали печальную историю о брате во Христе Николае из Вильнюса, который уверовал через меня и который много лет был моим другом. Члены нашей церкви любили слушать его проповеди. Поскольку Николай хорошо знал английский, одна миссия из Финляндии пригласила его переводить на русский проповеди и книги Уильяма Бранхама. В итоге он принял это лжеучение и стал активно его пропагандировать в зарождающихся евангельских церквах Литвы. Более того, Николай, ничего мне не сообщая, стал агрессивно насаждать новое учение и в нашей церкви! Позже он говорил, что его приглашал брат Анатолий, на которого я оставил церковь на период лечения. Часть людей принимала то, что говорил Николай, в том числе и брат Анатолий, а другая часть – не принимала. В молодой общине назревал раскол. Я понимал, что, если церковь разделится, много людей может вообще уйти в мир.

Сестры уехали, я дождался вечера и с трудом заснул. Проснулся глубокой ночью. Кстати, после хирургической операции на правом глазу еще долгое время меня беспокоили сильные головные боли. Болели также уши и зубы. Перед сном мне давали обезболивающее и, наверное, снотворное. И я мог пару часов поспать. Но потом боль возвращалась, и остаток ночи я часто проводил в мучениях, поскольку добавочное количество обезболивающих мне нельзя было принимать. Нередко во время этой борьбы с болью я явно слышал ехидный голос: «Ну что, Божий человек, дослужился? Ты – слеп и останешься слепым до конца жизни!» И я, увы, верил этому голосу, потому что на тот момент это была горькая реальность. В ту ночь я начал жаловаться Богу в молитве: «Господи, если бы я мог хоть немного видеть пусть даже одним глазом, то немедленно бы оставил больницу и поехал в церковь наводить порядок, защищая ее от «волка». Возможно, я даже упрекал Господа за такое мое состояние: ведь церковь как никогда нуждалась в присутствии пастора…

Иванас Шкулис