Подобная работа была произведена с сердцем Натальи, когда она, как «Иона», бежала от Бога, и с сердцем ее мужа, который, подобно Иову, был испытан Богом, чтобы впоследствии принести ожидаемый Господом духовный плод.  

История первая. Наталья: «Бегство «Ионы»

В 2005 году Господь вложил в мое сердце желание полностью посвятить себя на служение Ему. И я, оставив работу и родных, получив благословение поместной церкви города Кустанай (Казахстан), поехала учиться в Караганду, в учебное заведение, которое готовит миссионеров и служителей для поместных церквей. Уже там я неоднократно молилась, чтобы вся моя будущая семья (тогда еще не была замужем) служила Богу. Мечтала, что стану женой пастора и буду во всем помогать мужу. Я не хотела для себя другой жизни и не видела себя ни в чем другом, как только в церкви. Потому не рассматривала предложений «руки и сердца» от братьев, которые не собирались посвящать свою жизнь служению Господу. Когда в 2006 году меня в составе большой группы христиан отправили учиться в Москву, в Духовную академию, Бог так устроил, что именно там я познакомилась с Виталием, который приехал из Беларуси. К слову, студенты в ней собрались самые разные: как с детства верующие (дети пасторов, служителей), так и бывшие реабилитанты, которые всего полгода назад приняли Христа. Виталий принадлежал ко второй категории, поскольку не имел практики регулярного посещения церкви, не говоря уже о каком-либо труде на Божьей ниве. Время, отведенное на изучение Священного Писания, молитвы, общение со служителями и студентами породили в его сердце желание не просто служить Богу, но посвятить Ему свою жизнь. Когда он делал мне предложение, мы еще не знали, как все сложится в будущем, но четко понимали одно: Бог призывает на служение нас обоих. Я видела в нем огромный потенциал для служения Богу, и первый шаг веры был сделан именно в Москве, когда мы согласились молиться о создании семьи.

Когда 2007 году мы поженились в Казахстане, служители сразу задались вопросом: что с нами делать? Пастор сказал мне, что в городе Лисаковске некому «вести» церковь. Честно говоря, мне не хотелось ехать в этот городок, и я, переведя все в шутку, сказала: «Мы едем в Беларусь, чтобы я познакомилась с родственниками мужа, а когда вернемся, Бог все усмотрит». Так я начала диктовать Богу, где хочу служить и как: мол, я говорю Тебе, Господи, а Ты слушай и благословляй меня. Я помню, как молилась: «Господи, только не в Лисаковск! Я не хочу ехать в эту дыру, пожалуйста, оставь нас в Кустанае или Караганде». Сейчас мне очень стыдно за подобную молитву, но тогда я не понимала, что в Божьем плане труд в этом городе был предусмотрен именно для нас. Месяц мы провели в Минске. Когда я позвонила пастору, он сказал, что в Лисаковск уже приехали служители, потому нас решили оставить в Кустанае – помогать поместной церкви. Я была счастлива: Бог ответил на мою молитву! Но я еще не знала, что этот ответ станет для меня тем, чем для пророка Ионы было чрево кита.

Мы начали помогать пожилому пастору и его супруге, которые жили в доме молитвы, занимаясь в церкви всем, чем только можно было заниматься с раннего утра до позднего вечера. Вначале все для нас складывалась очень даже хорошо. Но вскоре этот пастор ушел на пенсию и на его место приехал другой. Мы же переехали в дом молитвы и еще глубже погрузились в служение. Поскольку новый пастор часто пребывал в разъездах, мы следили за домом молитвы и проводили все служения в его отсутствие. Люди нас любили, их сердца были открыты, а пастор, наоборот, во всем видел какой-то подвох. Возможно, думал, что мы хотим занять его место. Какая-то невидимая стена выросла между нами. Вроде вместе служим Богу, вместе молимся, а напряжение и даже противостояние нарастают с каждым днем. Мы служили, несмотря на то что у нас был маленький ребенок и мы не получали зарплаты или иной материальной поддержки от поместной церкви. Мы могли лишь рассчитывать на бесплатную еду и проживание в доме молитвы. Слава Богу, что нас (и молитвенно, и материально) поддерживали братья и сестры из минской церкви «Евангелие Христа». Скромный ежемесячный миссионерский сбор, эквивалентный 100 долларам, – вот единственные деньги, на которые мы тогда жили.

Обстоятельства стали складываться так, что Виталию уже в открытую начали говорить: «Устраивайся на работу и бери ответственность за свою семью!» Особенно непонятно было для меня, что нас причислили к разряду паразитов, нашедших теплое местечко и не желающих работать. Я не соглашалась с этим мнением и вопияла к Богу: «Почему? Ведь с раннего утра до позднего вечера мы служим. Причем не формально, а реально – и духовно, и физически». Если перечислить все наши каждодневные обязанности, вообще непонятно, как все успевали. Это и консультации, и общение, и проведение домашних групп, а также детского и подросткового служений, подготовка к проповеди, поездки в поселок для благовестия, а еще уход за огородом… Иными словами, мы занимались всем, начиная с проведения утренних молитв и заканчивая уборкой дома молитвы.

В моем сердце было предчувствие, что все скоро изменится и Божья справедливость восторжествует. Подходило время вторых родов. Нервы были натянуты как струна. Я понимала, что мы придавлены со всех сторон обстоятельствами настолько, что не можем пошевелиться: назад пути нет, идти вперед невыносимо…. Невольно вспоминался Иона в чреве кита. Хорошо помню, как Господь начал говорить ко мне через Библию. Сердца коснулась история, когда Лаван преследовал Иакова, а последний не понимал причины такого поведения тестя. Причина же была в Рахили, которая захватила с собой идолов отца. Я начала молиться: «Господь, если причина во мне; если я, подобно Рахили, спрятала каких-то идолов, покажи мне это!» И Господь напомнил мне о молитвах, в которых я говорила: «Только не Лисаковск! Я хочу в Кустанай!» Я ведь получила то, что просила… Покаявшись за свою неверность и лицемерие, начала молиться по-другому: «Господи, отправь нас в Лисаковск! Я согласна на все, что Ты нам определил!» Но теперь это казалось невозможным, поскольку в город были посланы другие служители. Тем не менее после моей покаянной молитвы в сердце пришел мир.

Вскоре обстоятельства стали меняться с калейдоскопической быстротой. Муж приехал с конференции, где были собраны поместные пасторы. Я спросила его про Лисаковск: «Как там дела?» Он ответил: «Все хорошо, люди служат». Спустя три дня нам объявляют, что служители из Лисаковска… по семейным обстоятельствам вынуждены уехать. Я поняла, что Бог призывает нас на новое место, и начала паковать вещи. Кстати, когда еще не была беременной, мне было Слово от Господа, что второго ребенка буду рожать в Лисаковске. Приближалось время родов, а мы все еще жили в Кустанае. И вот люди, с которыми я однажды поделилась этим словом, начали подсмеиваться надо мной. Но когда я родила, уже никто не смеялся. Жив Господь!

Пастор на утренней молитве объявил церкви, что нужны служители, которые согласились бы поехать в этот город. Мне же заявил иное: «Вы в Лисаковск не поедете! Твой муж собственную семью содержать не может, а там слишком большие платежи за коммунальные услуги. Да и вообще, он никогда не будет настоящим служителем!» Я возразила: «Если муж в данный момент не может содержать семью, то Бог может! Если вы не дадите Виталию шанс, то он и не будет служителем. Если дадите, Бог его сделает таковым». В ответ услышала: «Ну-ну, велика вера твоя…» Разговор состоялся утром, а поздним вечером пастор пришел к нам и дал добро. Утром церковь помолилась за нас, и мы отправились на новое место служения. Все обстоятельства как-то сразу сложились в нашу пользу: мы чудом выписались за два часа, хотя обычно на это уходит 2–3 дня (у Виталия, как иностранного гражданина, этот процесс должен был занять еще больше времени). Мы выезжали в Лисаковск без денег, поскольку из Беларуси уже четыре месяца ничего не приходило. На поддержку уже перестали надеяться, но как только сообщили в Минск, что поехали на самостоятельное служение и просили молиться за нас, церковь выслала хорошую сумму пожертвований: выяснилось, что по каким-то причинам несколько месяцев нам просто не отправляли миссионерские сборы.

В первый вечер, когда сели пить чай с сахаром (в Кустанае мы уже забыли про это удовольствие) на новом месте, у нас обоих по щекам текли слезы. Я и Виталий благодарили Бога за милость к нам. Уже на следующий день муж устроился на работу, а буквально через неделю у нас родился второй ребенок. Церковь, в которую мы приехали, тоже прошла нелегкий путь. Собрание уже месяц не собиралось, община осталась без пастыря и лишилась регистрации. Но нас это не пугало. Мы знали, что Бог – с нами и Его работа в этом городе только начинается…

Вот уже почти 6 лет мы служим Богу в Лисаковске. Два года служения в Кустанае стали для нас настоящей школой смирения. Именно в это тяжелое время Бог научил меня, что Его воля – «благая, угодная и совершенная». Как-то один из святых отцов сказал: «Смирение – это евангельская добродетель, водворяющаяся в человеке действием Божественной благодати». Очень глубокая мысль! Нам, людям, свойственно смотреть на многие вещи через призму собственного опыта, знаний и переживаний: мол, я и без Бога знаю, как лучше сделать. И делаем, но лучше не становится… А вот как только мы, смиряясь, произносим: «Не моя воля, Господи, но Твоя да будет», начинается совсем другая жизнь, потому что Богу важны внутренние перемены в нас, дабы каждый мог достичь вечности. Порой на формирование настоящего христианского характера уходит довольно много времени, когда, упираясь в невидимые стены обстоятельств, до тебя наконец-то начинает доходить: «я ведь иду не тем путем, и вся моя праведность – как запятнанная одежда…» Ведь смирение – это в первую очередь акт безусловного послушания Господу и, на мой взгляд, это наиболее прямой путь для преображения в образ Христа. Милость же Божья для нас заключается в Его бесконечном долготерпении...

Подготовил Дмитрий Дудов