– Он был рядом всегда, сколько себя помню. Просто не знала, что это Он…

Мягкий застенчивый взгляд, простая речь без философских отступлений. Я видел ее в первый и, возможно, последний раз, проговорили, может, час без малого. Но и за этот час пришлось дважды или трижды поднимать глаза к потолку, чтобы не выкатились слезы, а от ее откровений что-то внутри затягивалось узлом.

Словом, еще один путь человека к Богу. Не самый легкий и не самый героический, никаких превосходных степеней. Просто путь. Который нужно было пройти именно этой женщине.

Право на жизнь

Пятерых детей мать растила одна. Леночка была самой старшей. Нагрузку на себе несла как взрослая. «Жили в нужде, работали много, но все равно не покидало чувство, что о нас будто бы кто-то заботится. Что этому кому-то есть до нас дело». Взять хотя бы ее поступление. Конкурс в медучилище в 1988 году составил 6 человек на место. Но девушке посчастливилось вытянуть на экзамене два билета (бумажки каким-то образом склеились). По одному из них везучая абитуриентка знала все от и до. «Везучая» – это согласно общепринятой терминологии. А Лена, кажется, поняла, с Чьей стороны к ней такая милость, но значения тогда не придала.

Отучилась, по распределению устроилась заведующей фельдшерско-акушерского пункта. Молодой человек появился… Досадная беременность тоже долго ждать себя не заставила.  «Я не любила. И замуж за него не хотела. И рассудила, что ребенок, рожденный не от любви, права на жизнь не имеет». Опытный медработник, она решила спасти ситуацию препаратом, стимулирующим выкидыш. Задержка пустяковая, несколько дней – технически ничего сложного и последствий никаких. «Спокойно набрала в шприц лекарство и стала вводить себе в вену. Смотрела куда-то в пространство. А потом гляжу – в кровь содержимое не опало, а вышло через поршень наружу, вся доза». Взяла легкая оторопь. Переделала сотни инъекций, рука набита – хоть с закрытыми глазами коли. И никогда в жизни не видела, чтобы препарат вышел через поршень… «Я вытащила иглу и вспомнила о Боге. Этому могло быть только одно объяснение – Его вмешательство. Стало страшно: а ведь и правда, что я делаю?..»

Обыкновенное чудо

Свадьбу все-таки отгуляли. А там и время рожать пришло, но все не заладилось с самого начала. Когда вместо головки плода вышли петли пуповины, врач в ужасе вскрикнула «только не это!» – ребенок лишен кислорода – и, не сумев помочь роженице своими силами, бросилась искать хирурга для кесарева сечения. Поиски затянулись: к его появлению плод был уже мертв. «Подпишите вот здесь. Достанем по частям…» И тут измученная физически и раздавленная морально женщина услышала внутри себя Голос: «Не соглашайся. Он живой». «А они все уговаривали: ты же сама грамотная, сама понимаешь, что умер... Но на кесарево согласились. Мол, чтоб не сказала потом, что это мы его убили».

В ходе операции открылось кровотечение, Елена потеряла сознание, но даже в отключке в голове крутилось: «Я сейчас умру. Мне не перенести такой боли». В ответ на что прозвучал знакомый Голос: «Перенесешь. Душа не умирает». И он же сказал, что у нее родился мальчик, вес такой-то, рост такой-то.

Сына забрали в реанимацию. Весь темно-синий, новорожденный даже не кричал. Сообщили рост и вес, но матери эти параметры откуда-то были известно. В реанимации младенец пролежал 3 недели. Считали обреченным. «Теперь я взывала уже осознанно: Господь, сохрани мое дитя. Ты тогда не позволил мне убить его – сохрани и сейчас, уже появившегося на свет». Однажды врач пришла к Елене со светлым лицом и хорошей новостью: будет жить, выкарабкался.

Где один, там и второй…

В церковь она все равно не пошла. Проблем нет – и хорошо. Забыла, в общем.

Забеременев вторым, заключила, что и этому рождаться вроде как не время. Жили в нищете, из декрета вышла, когда маленькому Руслану было всего 5 месяцев, на работу его с собой таскала и пр. А тут опять в декрет – а жить на что? Задержка снова незначительная… Аборт с учетом обстоятельств воспринимался как мера естественная.

«…Пока это происходило, я опять пребывала в полубеспамятстве, неслась по какому-то тоннелю. И вдруг – голоса. Не те, что звучали раньше. Другие. Я знала, о ком они говорят. «Посмотри, какой бы он был в 4 года». – «Да что в 4 – кем бы он стал в 30 лет». – «Ладно. Этого-то она нам отдала. А того, что дома, заберем сами». Очнулась. На душе – хуже некуда. Так закончился вторник.

В субботу Елена занялась стиркой, и вдруг – кинжальная боль в сердце: где Руслан? Полуторагодовалый малыш иногда выходил на дорогу. Мать помчалась туда. …Маленькое тельце обнаружили недалеко от дома, в пруду. Когда достали, мальчик вновь был синего цвета, как в первый день своей жизни... Женщина зарыдала в голос: «Если Ты спасешь и теперь – обещаю, что пойду и буду служить Тебе. Только верни мне его!»

Спас и теперь. В больнице Руслан пришел в сознание. Врачи изумлялись, как вообще могла случиться такая длительная остановка дыхания, если в легких даже не было воды. «Вспоминаю все это и поражаюсь, как же трудно бывает вверить себя в Божьи руки… Люди порой долго упрямятся, откладывают диалог с Творцом до лучших времен. Им свидетельствуешь – не верят, не принимают. Но я никогда не осуждаю таковых. Я всегда помню, как чудовищно долго шла к Нему сама и как Он терпел и прощал меня все эти годы…»

Савелий Прощенный