Да будет совершен Божий человек, ко всякому доброму делу приготовлен. 2-е Тим.3:17

Прочитала в последнем номере журнала статью «Куда пойти учиться?» В этом году в моей семье два первокурсника. Делать выводы, конечно, преждевременно – жизнь внесет много корректив, но уже завершенный этап «выбор будущей профессии» хотелось бы осмыслить.

Должна ли отличаться мотивация выбора профессии человека верующего и, скажем так, человека невоцерковленного? В наши дни мало кто из окружающих нас людей может смело заявить: «я – атеист» или «в Бога не верю». Но, думаю, если человек в списке своих ценностей не ставит Бога на первое место, трудно представить, что при выборе профессии он спросит Его: «Где Ты хочешь меня видеть? Где я должен (должна) работать с наибольшей пользой для Тебя и, соответственно, для меня и моей будущей семьи, для общества, в котором я живу, для церкви, которую люблю и в которой служу? Где дарованные Тобой способности и наклонности, качества характера будут проявляться и прославлять Тебя в наибольшей степени?»

Большую часть сознательной жизни мы проводим именно на работе, где можем и должны быть «сосудом в чести, ко всякому доброму делу приготовленными». Лет десять назад моя коллега-бухгалтер поделилась своими переживаниями по поводу собственной работы, заметив, что сохранить спасение легче, занимаясь уборкой или работая швеей. Звание «чадо Божье» ко многому обязывает на любом рабочем месте. Бог же дает право на выбор, разумение, способности, мудрость. Замечательно, если с помощью выбранного рода деятельности мы не только зарабатываем на жизнь, но труд приносит радость, удовлетворение, что для верующего человека, на мой взгляд, невозможно, если Бог не благословит его на конкретном поприще. Благодарю Бога, что мои подрастающие дети это понимают.

Слушай сердце? У большинства выпускников гимназии, где училась моя дочь, сердце услышало – «маркетинг», «логистика», «международные отношения» и т.п. Два года назад, думая советовать дочери поступать сначала в ССУЗ на что-нибудь экономическое, услышала словаудивления моей подруги, которую люблю и которой доверяю: "Ты видишь свою дочь, как себя и меня, бухгалтером? И действительно этого хочешь для нее?» Задумалась. Все экономические специализации после девяти классов в тот год предполагали поступление по конкурсу аттестатов и платное обучение. Поступление было гарантировано, но возникли сомнения о целесообразности этого мероприятия. Меня радует, что у дочери есть терпение, понимание, умение и желание общаться с детьми, и не учитывать этот факт я не могла. Еще два года учебы, служение в воскресной школе, детских лагерях все расставили по местам. Поскольку любимый возраст детей подпадает под рамки начальной школы и особенных предпочтений по предметам не было, остановились на специальности «начальное образование» в педуниверситете. Большинство из интересующихся выбором дочери такое решение не одобрило. Например, соседка, многодетная мама, награждающая ученика средней школы обидным и унизительным эпитетом, при этом забывающая, что ее три сына еще учатся в школе. Или одноклассницы, чье непонимание, конечно, предсказуемо: надо ли было «париться» в лингвистической гимназии одиннадцать лет, закончить ее без восьмерок и поступать в учебное заведение, не дающее в дальнейшем высокооплачиваемую и престижную работу. Наконец, учителя, в том числе из родной гимназии, которые сетовали, что дочь обрекает себя на нищету, неблагодарный труд, кучу всякой бумажной волокиты. Они, конечно, сочувствовали и отговаривали. Удивительны для меня были и отзывы некоторых христиан, в свое время получивших педагогическое образование: в школе нынче работать невозможно, дети тяжелые, неуправляемые, требований – много, денег – мало. И в результате многие из них в школе не работают. А сестра во Христе, все-таки работающая в гимназии учительницей, как-то очень вяло прокомментировала поступление дочери: «ну да, конкурсы там никакие». Сестра из домашней церкви, уже отработавшая в школе, вспомнила, как плакала над кашами, не имея возможности покупать более дорогие продукты; сожалела, что в свое время ее папа, главный бухгалтер, не посоветовал дочери идти по его стопам. Порадовал мой пастор: «Все родители хотят, чтобы учительница была добрым примером, а откуда такие примеры возьмутся, если мы наших дочерей, христианок, не благословим на получение именно этой профессии. Бог усмотрит!» Это в точности соответствовало моему пониманию вопроса и наметившейся тенденции по жизни «искать себе трудности». Все осложнялось тем, что в данном случае я искала эти трудности для моей любимой дочери. Понимая, что к моему совету она прислушивается, не решилась брать всю ответственность на себя: обрисовав все плюсы и минусы получения педагогического и как альтернативы экономического образования, право выбора оставила за дочкой. Самый главный минус – неадекватный уровень зарплаты, несопоставимый с уровнем ответственности, напряженности, с необходимостью все пропускать через сердце. Еще один минус, по словам практикующих учителей, – большое количество проверок, сопутствующих бумажек, отчетов, таблиц, к живому общению с детьми не имеющих никакого отношения и качество учительского труда явно не улучшающих. А учитель все-таки не бухгалтер. Еще довод «против» – неблагодарность учительского труда. Но здесь можно поспорить. Работая бухгалтером, часто чувствую печаль из-за того, что все мои старания, временные траты выливаются не более чем в очередную толстую папку, пополняющую архив. Хорошо по этому поводу сказала одна учительница: годовой отчет тебя с праздником не поздравит и спасибо не скажет…

Светлана Нитиевская