Господь дарует новую жизнь отверженным и «взятым на смерть». Он пришел, чтобы…

НАЙТИ И СПАСТИ…

… Евгения

«Я забыт в сердцах, как мертвый; я как сосуд разбитый…» (Пс. 30:13). Во время нашей беседы с 46-летним Евгением на память невольно приходят слова преследуемого Саулом псалмопевца Давида… Передо мной крепкий, вполне себе здоровый мужчина, он счастлив в браке с красавицей женой, в его большой квартире звучат звонкие детские голоса. Но так было не всегда…

В 1999-м Жене исполнилось 27 лет, и тут с ним произошла трагедия. В Светлогорске, откуда сам родом, в крепком подпитии он встрял в драку… В результате оказался в реанимации с серьезной черепно-мозговой травмой. Врачи собирались делать трепанацию черепа. Голова его была один сплошной синяк из-за огромного размера гематомы. В дополнение ко всему в ходе обследования медики диагностировали у Жени инсульт. Выживет или умрет – вопрос на засыпку. И если все-таки каким-то чудом выкарабкается, то есть ли надежда, что не станет «овощем»? Инвалидность в 27 лет – так себе перспектива…

Но врачи сделали, кажется, невозможное: Женя выкарабкался. И если не стал полным «овощем», то в некоторой степени будто заново родился…

– Я никого не помнил, – рассказывает Евгений. – Ни врагов, ни друзей… Даже имени родной мамы не смог назвать! К полной амнезии добавилась частичная афазия: я едва мог говорить. К тому же после перенесенного инсульта утратил элементарные бытовые навыки по уходу за собой… Можно сказать, что жизнь пришлось начинать заново: учиться говорить, писать, знакомиться с окружающими…

Проведя несколько месяцев в больнице и худо-бедно восстановившись, Евгений продолжил лечение дома, но уже с помощью «народного средства» – водки. Вот что-что, а «основной инстинкт» человека, страдающего алкоголизмом, инсульт победить не смог! Пагубное пристрастие оказалось более стойким, чем память и рефлексы. Сказать, что Евгений употреблял спиртные напитки, – ничего не сказать. Правильнее – пил по-черному, уходя в страшные затяжные запои…

Немного оклемавшись, парень с новыми силами принялся за старое, органично влившись в прежнее общество собутыльников. Четыре года пил «не просыхая». Деградация Евгения как личности наверняка закончилась бы с его похоронами, если бы не случайная встреча… В январе 2004-го Женя впервые услышал о том, что можно избавиться от власти зеленого змия и начать новую жизнь. И от кого?! Этот человек раньше частенько составлял Жене компанию, а теперь он был с трудом узнаваем. Приятель о себе рассказал вкратце: не пьет. А со всей подробностью – о Боге, христианской церкви и реабилитационном центре, где оказывают помощь зависимым от алкоголя и наркотиков.

– Вот тогда я задумался: как жить дальше? Разумом осознавал, что впереди – погибель. Особенно заинтересовал реабилитационный центр… Не скрою, что в тот момент преследовал меркантильные цели: «Жилье… Питание… Посильная работа… А там, глядишь, что и выгорит»…

И «выгорело». Центр, о котором рассказал приятель, находился в деревне Боровики, неподалеку от Светлогорска. В один из вечеров приятели пришли в поместную церковь, где Жене предстоя­ла беседа с пастором. И хотя реабцентр был уже «укомплектован» под завязку, Евгения взяли сверх нормы – девятым… Зимой 2004-го парень приехал в Боровики.

Для справки: Как правило, программа реа­билитации длится больше года и делится на 3 этапа: кризисный, общеподготовительный и адаптационный. Тех, кто поступает в реабилитационный центр, называют студентами. Кризисный период – это период ломки; время, когда новоприбывший борется со своей зависимостью. От того, как пройдет эта фаза, во многом зависит, останется студент на программе или вернется к прежнему образу жизни…

– Если есть желание переосмыслить и изменить свою жизнь, то ты выдержишь «ломку» приоритетов, – делится опытом Евгений. – Господь, видя искренность твоего сердца, поможет, поддержит… Все, что мне когда-то казалось важным, вскоре превратилось в мусор…

Осознав, что жил в грехе и вдали от Бога, Женя пришел к Нему через покаяние, родился свыше и стал учиться жить заново… Как когда-то пос­ле инсульта. Летом того же года он приехал в Барановичи для прохождения второго этапа. Здесь продолжал изучать Библию, посещать церковные собрания, возрастать духовно… Подходило время адаптации. Цель последнего периода реабилитации – социализация. Проведя больше года под духовной опекой утвержденных в вере братьев, пребывая в Слове Божьем и участвуя в служении, общаясь по большей части с христианами и находясь на территории реаби­литационного центра, многие испытывают растерянность и страх: а что дальше? Не у всех есть жилье, да и родственники могут оказаться из тех «доброжелателей», которые первыми протянут стакан с вином, предложив бывшему «студенту» отметить «выход на свободу»… Новая жизнь в социуме полна соблазнов. Понимая это, служители продолжают присматривать за своими подопечными и стараются обеспечить их работой в тех же реабилитационных центрах или церквях… Женю отправили на адаптацию в Боровики, где он полгода помогал на кухне в приготовлении пищи для «студентов». А спустя еще некоторое время вновь приехал в Барановичи, уже навсегда. Господь усмотрел для него супругу-христианку. Раньше она не числилась в списке тех, чьи имена запечатлены в Книге Жизни, и тоже пропадала. Иисус пришел, чтобы НАЙТИ И СПАСТИ…

… Светлану

«Я забыт в сердцах, как мертвый; я как сосуд разбитый…» (Пс. 30:13). Толкование этого стиха звучит следующим образом: «Обо мне, как о мертвом, никто не вспоминает с сердечным сочувствием». С детства Свете, как, впрочем, ее сестре и брату, не хватало родительской ласки и заботы. Хотя о каком душевном тепле и домашнем уюте может идти речь, когда папа и мама пьют?..

Мама Светы работала на успешном в то время барановичском предприятии, а по вечерам пела в ресторане, поскольку имела прекрасный голос. Разумеется, посетители, восхищенные талантом, угощали певицу горячительными напитками… И дома алкоголь не переводился: за «халтуры» отец часто получал «жидкую валюту». Так из востребованного работника он превратился в пьяницу…

Уже в подростковом возрасте Светлана мечтала о том, как навсегда распрощается с опостылевшим отчим домом. Она чувствовала себя потерянной и никому не нужной там, где стены звенели от ругани, криков, ссор. В нетрезвом виде мать становилась агрессивной и за малейшую провинность била детей. Тем не менее сор из дому ребята не выносили. Всякий раз, когда мама уходила в запой, сами готовили еду, стирали, убирали в квартире…

Окончив 8 классов, Светлана поступила в му­зыкаль­ное училище: мамин талант передался дочери… Вскоре у нее появились новые друзья и подруги из деревни, где на тот момент проживала ее сестра, уехавшая от родителей. Вечера в шумной компании, где не брезговали спиртным, закончились для 17-летней Светы беременностью. Разумеется, она испытала шок! Какой ребенок, когда нет ни работы, ни образования, ни родительской поддержки?! И девушка решилась на аборт.

– В ожидании доктора я разговорилась с одной медсестрой, – вспоминает Светлана. – Та принялась отговаривать меня от прерывания беременности и утешать: «Дал Бог дитя, даст и на дитя... Все будет хорошо, все наладится…»

Заплакав, Света выбежала из больницы: что делать дальше? Понимая, что дома оставаться нельзя, решилась на переезд в деревню к сестре, в Лунинецкий район. Оттуда родом был и отец пока не родившегося малыша… По деревне слухи распространяются быстро. Вскоре на пороге дома, где остановилась Светлана, появилась мать «виновника». Ей стало стыдно за сына, который со своей стороны не проявлял особого участия в дальнейшей судьбе девушки… Женщина предложила сыграть свадьбу и без особой надежды в голосе произнесла: «Ну будете же как-то жить»… Вот и жили новоиспеченные супруги «как-то». В доме не хватало главного – счастья! Это отличительная особенность каждой семьи, где ее глава частенько прикладывается к бутылке. Рождение дочери мужа не остановило…

А. Томашевский, Н. Сушкевич

Полностью это свидетельство можно прочесть в бумажной или электронной версиях журнала.