Иногда, чтобы дерево выросло и начало давать хорошие плоды, его планомерно обрезают. Жизнь Сильвы Варданян похожа на такое дерево. Прежде чем в семье воцарились мир и счастье, долгое время в ней главенствовали непонимание и отчаяние.

Армения – Америка – Беларусь… Многолетние скитания по разным уголкам мира не приносили счастья. Тщетными оставались и духовные поиски, хотя еще до замужества вместе с мамой и сестрой Сильва по воскресеньям посещала ереванскую евангельскую церковь. При этом изменений к лучшему женщина не ощущала. Стали проявляться негативные черты характера, например жуткая раздражительность. На нрав Сильвы отчасти повлияло прошлое: много лет мама страдала из-за мужа, который пил, гулял, бил ее. Подсознательно у нашей героини выработался инстинкт самозащиты: в любой ситуации, которая могла ее ранить, она выпускала коготки…

Сильва работала на ереванском ювелирном рынке, где и познакомилась с будущим мужем. Какое-то время они встречались, и казалось, счастью не будет конца…

Но Ашот в поисках лучшей жизни отправился в США, заключив фиктивный брак с другой женщиной ради получения вида на жительство. Оставшись дома, Сильва оказалась без работы. Но однажды, как раз после того, как она покаялась в церкви, Господь приготовил ей удивительный подарок.

– Один знакомый предложил неожиданное место работы – поваром в банке. Смешно сказать, но прежде мои достижения в этом деле ограничивались… варкой сосисок. А здесь должна была готовить обеды на 70 человек. И в первый же день банк облетела молва о моем «вкусном Оливье». Это было настоящее чудо! Даже Ашот, позвонивший из Америки, не сразу поверил этой новости...

А позже Сильве удалось приехать к любимому в Америку. Они стали жить так называемым гражданским браком. Но совместная жизнь сразу не заладилась.

– Поначалу влюбленный без памяти, со временем он стал относиться ко мне иначе, будто пришло разочарование. Вместо смиренной супруги он обычно видел довольно упрямую, колкую женщину.

Но она стала мамой его детей: в 2002-м родился их первенец, через два года – второй сын.

– Я не знала, чего хочу от жизни. В церкви не находила понимания и поддержки. Рассказывала братьям и сестрам о проблемах, но мне лишь говорили: не проявляешь усердия в молитвах, мало читаешь Библию. Но самое болезненное воспоминание, связанное с тем периодом, – моя вина перед старшим сыном. Семейные неурядицы, обиды на мужа вели к тому, что я срывалась на ребенке. В итоге он стал нервным, раздражительным мальчиком.

Великое переселение

– Двоюродный брат Ашота, живший в Минске, пригласил нас в Беларусь, – вспоминает Сильва. – Его бизнесу нужна была финансовая поддержка, которую, как он рассчитывал, окажет мой муж.

Ашот дал семье две недели на сборы. Для жены это был шок: младшему сыну исполнилось лишь несколько недель от роду.

– Приехав сюда, мы сняли квартиру, а через год муж купил под Минском коттедж. Но, как выяснилось, не для нас: он перевез туда родителей из Армении. Так уж был воспитан: в первую очередь всем обязан родителям, потом брату, а сколько останется – жене и детям. Не без участия своей мамы Ашот постепенно все больше отдалялся от меня. Я пришлась не ко двору его родителям, и наладить с ними контакт никак не удавалось.

Новое время

Прошел год после нашего приезда в Беларусь. Однажды мы с ребенком по ошибке сели не в тот троллейбус. Это был 8-й маршрут. Проезжая мимо церкви «Благодать», я увидела вывеску с расписанием служений. В то время у меня гостила мама. Придя домой, я воскликнула прямо с порога: «Знаешь, что я нашла!?» А она, будто не удивившись, ответила: «Знаю – церковь». Я была удивлена, а мама продолжила: «Я за это столько молилась…»

На этот раз Сильве встретились неравнодушные люди.

– Поначалу стояла в вестибюле у окна и плакала, не решаясь войти. Подошел юноша-служитель, пригласил в зал. На мое возражение, мол, я недостойна, ответил на удивление просто: «Все достойны». У меня исчезли последние сомнения. Я села рядом с женщиной, кажется, ее звали Аллой. Она будто почувствовала мою боль. Взяв меня за руку, стала утешать, подарила Евангелие и сказала: «Неважно, что ты когда-то каялась, иди снова»… Сильва словно заново начала постигать Бога. И каждый день благодарила Его за эту церковь.

По силам

– Но мое положение в семье в то время можно было сравнить разве что с ковриком, о который вытирают ноги. Все, что от меня требовалось, – вымыть, постирать, приготовить. Старший сынишка, которому еще не было и четырех лет, порой говорил слова, которые вводили меня в ступор: «Хочу другую маму. Пусть бы квартира вместе с тобой сгорела, а мы с папой и братом остались». Конечно, вряд ли несмышленый мальчуган мог додуматься до такого… Я старалась показывать сыну, как люблю его, часто повторяла: «Иисус нас любит, не слушай никого, кто говорит плохо о Нем и о нас».

Врезка

Иногда, пытаясь взглянуть на свою жизнь как бы со стороны, я лишь поражалась: неужели возможно все это вынести? Но уверенность в том, что за нашу семью молится огромное количество людей, придавала силы. Тогда я впервые осознала: без Божьей помощи преодолеть такие испытания просто нереально. Поняла и еще одну важную вещь: Бог посылает их столько, сколько ты способен вынести.

Работа над ошибками

Ашот знал, что я хожу в церковь, но запрещал водить на служения детей, чтобы они «не стали такими же ненормальными, как я». Однажды муж предложил мне с младшим сыном уехать в Армению, а сам со старшим решил остаться здесь. Я, конечно, не согласилась оставить ребенка. Но иногда меня атаковали мысли: если сына заберут, сброшусь с крыши. Но отгоняла их, понимая, что такое «решение» проблемы – от дьявола.

И все же другого выхода, как уехать, на тот момент я не нашла. Отправилась в Армению с обоими сыновьями. Сняли квартиру в Ереване. На работу меня взял наш общий с мужем друг. Но и Ашот не оставлял нас: присылал деньги. Он очень любил детей, но… во всем произошедшем винил меня, даже СМС присылал: «Ты ничего не сделала, чтобы сохранить семью, всегда была спокойна». Действительно, были моменты, когда в его отсутствие я плакала навзрыд, а когда приходил Ашот, слезы почему-то высыхали. А свекровь постоянно оговаривала меня. Я ощущала себя не иначе как жертвой. Но постепенно пришло понимание, что Господь воспитывает меня, что многого можно было избежать, если бы я была чуть мудрее и уступчивее.

В тот период Сильве очень помогла Ереванская церковь. Братья и сестры молились, поддерживали, приходили в гости. Не забывали о ней и минские друзья – супруги Мацкевичи, Федор Барсук, домашняя церковь.

– Их молитвы я чувствовала почти физически. Стали приходить ответы вопросы, которые я задавала Господу. Размышляя над происходящим, все отчетливее понимала: то, что сейчас происходит, – работа над ошибками. И вспоминала те из них, которые могли серьезно повлиять на наши с Ашотом отношения. Например, он приносил домой мясо, а я ему с пренебрежением: «Что за мясо ты купил!» И вот теперь я это делала сама...

Бог часто напоминал женщине эпизоды, когда она вела себя гордо.

– Было больно. Но я же сама просила в молитвах, чтобы Господь очищал мое сердце. Однажды районный пастор после молитвы сказал, что я должна сделать первый шаг навстречу мужу. Я отправила в Минск СМС: «Хочу быть такой женой, какой ты хочешь меня видеть». Сразу же пришел ответ: «Я рад, что Бог нам дает второй шанс». На следующий день пришло уточнение: «Если не поладишь с моей мамой, отправлю в Армению уже без детей». Учитывая предыдущий опыт, возвращаться было страшно. Пришлось переступить через себя,в том числе ради детей…

Магда Крепак