Не в веянье тихого ветра…

«Куда звать мне Тебя, если я в Тебе? и откуда придешь Ты ко мне? Куда, за пределы земли и неба, уйти мне, чтобы оттуда пришел ко мне Господь мой, Который сказал: «Небо и земля полны Мною?» (Августин «Исповедь»)

Виолетта Карелова – студентка IV курса Теологического института. Она учится «на отлично». Но только один Господь знает, как нелегко ей учиться, жить и даже просто делать шаги по этой земле.

Мы предлагаем вам, дорогой читатель, искреннюю исповедь человека, который, живя с болью, научился уповать на Бога.

Мой путь с Господом начался, когда мне было одиннадцать лет. Все, или почти все, было прекрасно, пока мне не исполнилось двадцать два. Конечно, и до 22-х лет в моей жизни не было все гладко, но, по крайней мере, мне не нужно было бороться за то, чтобы выжить – как физически, так и духовно. Всю свою недолгую земную жизнь я подразделяю на две неровные половины и называю их «до» и «после». Моя жизнь «до» во многом была похожа на жизнь других верующих людей: учеба, работа, церковь. Все, на первый взгляд, ладилось. После учебы в колледже связи мне предложили в Витебске работу, прописку, жилье, служение в церкви. Живи да радуйся! Сверх того, в 2003 году началась учеба в Теологическом институте. То, чего я ждала пять лет, наконец-то реализовалось! Но тогда я еще не знала, с чем мне придется столкнуться в жизни. Не знала я тогда и того, что на многие вопросы я найду ответы в книге Иова, которая по-новому открылась мне.

Нечто подобное было и в жизни Иова: имение, положение в обществе, молитвы к Богу и своя праведность. Но какую роль я отводила Богу? Видно, что-то в моей жизни пошло не совсем так, как задумал Господь, и Он начал нежно стучать в мое сердце, но, как оказалось, я не услышала Его голоса. Однако Бог знает, как обратить на Себя внимание человека. Хочу заметить, я была уверена, что знаю Господа, Его сущность, Его принципы и законы и старалась их исполнять. Внешне я была хорошей христианкой. Более того, я сама была в этом убеждена. Промахи и грехи, которые все-таки имели место в моей благочестивой жизни, исправлялись раскаянием, прощением Господа и быстро забывались. Моя жизнь была очень похожа на ту, которую описывает Юлия Блюм в своей книге «Чего ты плачешь? Кого ищешь?»:

«...в этой жизни все правильно, все на своих местах, и Небесный Отец занимает в ней, как кажется, вполне достойное, подобающее Ему место. Честная, благонравная, добропорядочная жизнь; Иов, что называется, уверенно стоит на земле, он держит в руках всю свою большую семью и свое состояние и не нуждается ни в чьей поддержке, ни в чьей помощи в этой вполне благополучной жизни. Не нуждается ни в чем, ни в ком – и ни в Ком... Да, разумеется, он приносит всесожжения Господу и не отступает от Его заповедей, но по Его путям Иов ходит своими человеческими силами, и сил этих – до поры до времени – хватает».

Все произошло внезапно. По крайней мере, мне так казалось, хотя принято считать, что перед тем, как испытания приходят в нашу жизнь, Бог предупреждает человека, дает ему время для исправления. Лично я не помню, чтобы что-то насторожило меня. Но жизнь изменилась неожиданно. Я не стану утверждать, что так Господь обращается со всеми. Это было бы глупо. Думаю, Иов тоже не ожидал таких испытаний в своей жизни. Вот и я подумать не могла, что когда-то мне доведется пережить столько боли...

То утро я помню отчетливо, хотя и не знаю почему. Иногда хочется забыть его, а иногда хочется помнить, чтобы благодарить за все пережитое. Я проснулась и почувствовала непонятную боль в спине. К вечеру дело усугубилось высокой температурой. Недели хождений к врачам не увенчались успехом, а боль продолжала пронзать все тело. В результате – госпитализация. Так и начались мои истинные «хождения по мукам». Витебск, Минск, доценты, профессора, никто и нигде не мог не только мне помочь, но толком рассказать, что происходит с моим организмом. Предположения были разными, но все – ошибочными. «Светила науки» потеряли всякую надежду мне помочь, и когда я не могла двигаться, а температуру невозможно было сбить никакими средствами, онкологи начали свои обследования. Однако, результат был такой же, как и у многих других, желающих помочь. Забегая вперед, хочу сказать, что поставить меня на ноги с помощью гормональных таблеток врачам удалось, но с температурой 38-39 я прожила еще год.

Таким образом, Бог «вошел» в мою жизнь далеко не тихим образом. Вспоминается диалог Илии с Ангелом Божиим:

«... и вот, Господь пройдет, и большой и сильный ветер, раздирающий горы и сокрушающий скалы перед Господом; но не в ветре Господь. После ветра землетрясение; но не в землетрясении Господь. После землетрясения огонь; но не в огне Господь. После огня веяние тихого ветра» (3 Цар. 19:11,12).

В моем случае Господь был и в большом и сильном «ветре», и в «землетрясении», и в «огне». Он решил, что я не слышу и не вижу Его в веянии тихого ветра. Что ж, Он был прав!

Когда друзья Иова услышали о всех бедах, которые обрушились на знаменитого праведника, они мгновенно оставили свои дома, дела и пришли разделить печаль и боль друга. Не могу сказать, что мои друзья в день моей скорби оставили меня. Каждый старался сделать то, что мог, в глубине души понимая, что сделать по сути ничего и не может. Безусловно, я благодарна каждому из них за молитвы, за время, уделенное для меня, за поддержку, только поддержка та совсем «не держала». И никто из них не виновен в том, что не нашел нужных слов, ведь их просто не существовало! Иов наверняка знал то, о чем я пишу, пережив нечто подобное:

« ...слова утешения пролились на землю, не коснувшись его сердца и не погасив сжигающее его пламя скорби, и в своем горе, в беспросветном мраке своего отчаяния он – один. И, что еще страшнее, да, он по-прежнему верит в Бога, ни на секунду не усомнился он в Его существовании, но сама эта вера оказывается очень абстрактной и очень бессильной перед лицом такого конкретного, такого реального, такого осязаемого страдания. Вот она, эта почти приближающаяся к безумию точка, дно отчаяния, порог боли, тот последний предел скорби, за которым – уже беспамятство; вот она, эта точка, когда уходит все, когда мира, как такового, уже почти не остается и есть только ты и твоя боль, непроницаемая даже для самых близких, сделавшая тебя «выпавшим» из этого мира, чуждым ему, «прокаженным» в нем».

Потеряв все в один миг, ощущаешь пустоту и темноту. Я верила в Бога, на самом деле не сомневаясь ни в Его реальности, ни в Его могуществе, но теперь я понимаю: моя вера была подобна вере Иова – она была абстрактной и бессильной. Мне казалось, что жизнь больше не имеет смысла, поскольку в ней нет больше ни надежды, ни будущности. Мои довольно-таки противоречивые чувства вырвались на свободу, и я написала:

«Мне хочется кричать, но плачу я.

Мне хочется бежать, но я стою.

Как хочется мечтать, но потеряла я свою звезду.

И пусть еще дышу... Ну что же я пишу?

Простите бред моих речей, все пишется само...»

На самом деле очень трудно описать те чувства, которые испытывает человек, когда испытывает страдания. Боль физическая только усугубляется пониманием, что ты сам ничего не в силах изменить, абсолютно ничего! Более того, никто из людей, даже самых близких, не сможет помочь. Ты один! Хотя нет, рядом – твое одиночество:

«Кто испытал это хоть раз, тот не забудет никогда это одиночество Иова, на вкус и на запах особое одиночество горя, когда вроде бы и не один, когда окружен близкими, действительно любящими, действительно рвущимися помочь и утешить, но вся их любовь, и доброта, и сострадание бессильными волнами разбиваются о глухую стену твоего горя. И ты совсем один там, за этой стеной, и звуки происходящей снаружи жизни уже едва-едва доносятся, а ты сам – жив ли ты?..»

Месяцы госпитализации дали прекрасную возможность проанализировать свою жизнь. Это была моя остановка. Остановка, запланированная не мною – Господом. Читая свидетельства неизлечимо больных людей, которые никогда не пытались спрашивать у Бога «почему их жизнь так непохожа на жизнь других», я находила себя виновной, потому что меня мучили вопросы: «что в моей жизни не так, и почему я должна все это переживать?» Окружающие говорили, что необходимо в смирении принимать все, что посылает Господь, и ни в коем случае не спрашивать: «За что?» И я боролась, боролась сама с собой, заглушая свои вопросы к Богу. Более того, наваливалась тяжелая ноша вины от того факта, что внутри меня эти вопросы все еще звучали. Я размышляла: «Как праведны на самом деле те люди, которые никогда и не думали задавать вопросы великому Богу, а я грешна просто потому, что они есть во мне!» Еще страшнее то, что я хочу получить ответ на каждый из них! Вот уж где нахальство! Сегодня я оправдана, услышав, что нет ничего греховного ни в самом наличии вопросов, ни в желании получить ответы, тем более, что те ответы, которые дает Господь, – это надежда на будущее:

«Бог смотрит не так, как смотрим мы, «...очи Его над путями человека, и Он видит все шаги его» (34:21), и из той же точки настоящего взгляд Его устремлен не назад, как наш, а вперед. И ответ Его всегда в будущем, а не в прошлом, всегда: «для того, чтобы», а не «за то, что».

Сегодня я не могу сказать, что получила ответ от Бога, я не могу продолжить фразу: «Бог испытал меня для того, чтобы...» Моя надежда все еще в будущем. В своей молитве я говорю: «Господь мой, у меня столько вопросов, но я верю, что придет день, в который я уже не спрошу у Тебя ни о чем, потому что Твое явление будет ответом!»

Кто-то сказал, что страдания – это возможность увидеть истинного себя. Не знаю, коснулась ли эта фраза кого-либо, но меня она задела за живое, потому что часто я размышляла над вопросом: «Кто же я на самом деле?» Порой мне казалось, что я озвучиваю мысли других, что я поступаю так или иначе не потому, что считаю это необходимым, а потому, что так делает кто-то рядом. Более того, я не чувствовала «истинную» себя – это все было какой-то игрой, копией и, надо сказать, копия эта была фальшива. Жить по чужому сценарию может быть и легко с одной стороны, но где найти место личности, моей истинной личности? Сегодня я могу смело утверждать: я знаю, кто я! Знаю, быть может, еще не до конца, но во мне нет этого слепого и тупого подражания другим. Бог вернул мне то, что я потеряла однажды – мою уникальную истинность, мою неповторимость. Да, я совершаю ошибки, падаю – но это мои ошибки, мои падения! Это я! Жаль, что мой настоящий восторг бумага не способна передать. Страдания сделали меня самой собой, ведь подражать было некому, люди даже и представить боялись себя на моем месте. И только тогда, когда я осталась одна со своим горем, болью и одиночеством, я «приобрела» свою истинность, свою значимость!

Услышав историю Иова в новой версии, я нашла не только то, что оправдало меня, но и то, что заставило раскаиваться «в прахе и пепле». Вина моя и грех мой — это самодостаточность и гордость. Человек, который был непохож на меня, который и так был отвергнут миром, находил некоторую неприязнь и во мне. Нет, я не говорила никому об этом, я не показывала это своим поведением, но внутри... Мое сознание четко диктовало мне правила этикета, нормы морали. Но мое сердце... Сейчас я понимаю, что оно стучало не так, как сердце моего Господа. Это была греховная аритмия. Иногда Бога называют Великим Хирургом, я добавлю – Он не менее Великий Кардиолог, Который ставит всегда верные и неоспоримые диагнозы, Сам назначая лечение, находя к каждому индивидуальный подход. Праведный и благочестивый Иов с пренебрежением относился к язычникам, говоря: «А ныне смеются надо мною младшие меня летами, те, которых отцов я не согласился бы поместить со псами стад моих. Люди отверженные, люди без имени, отребие земли! Их-то сделался я ныне песнию и пищею разговора их » (Иов 30:1,8,9).

Иов! Кто сказал тебе, что они отвержены, кто сказал, что они хуже собак? Быть может, это ты их отверг; быть может, это твои глаза видят их безымянными?

В своей жизни я тоже встречала людей, на которых смотрела свысока. Теперь я задаю себе вопрос: «кто сказал, что я лучше?» Ответ очевиден: моя гордость и самоправедность! Более того, я могу сказать, что теперь не я смотрю на этих людей, как на отверженных, а они так смотрят на меня. Теперь я стала для них отребием земли. Бог поменял нас местами, и я не понаслышке знаю, что можно прочитать во взглядах людей, которые считают тебя «человеком без имени». Это ли не повод раскаяться пред Великим Богом «в прахе и пепле»?

Если Библия представляет историю Иова, в которой есть и начало, и конец, то в моей истории есть только начало и только надежда, что будет и конец. Конец такой же ослепительный, как и у Иова:

«Он в последний день восставит из праха распадающуюся кожу мою сию; и я во плоти моей узрю Бога. Я узрю Его сам; мои глаза, не глаза другого, увидят Его!» (Иов 19:25-27).

Язнаю, что сила, которая есть у меня, сила, которая помогает прожить каждый день, не моя, но Божья; верю, что рядом есть Тот, Кто не выпустит меня из Своей руки, Кто поистине любит меня и знает, что я испытываю каждый миг:

«Когда, замирая, ты решаешься, наконец, взглянуть в Его глаза, то первое, что ты видишь сквозь свои еще не высохшие слезы, – это Его слезы; и, потрясенного, тебя впервые обжигает догадка: и Ему было больно все это время! И Он пережил сполна всю эту муку, которую, тебе казалось, никто не способен ни вынести, ни понять; и Он прошел вместе с тобой каждый шаг этого скорбного странствия «долиною смертной тени»; и Он испытал весь ужас той безумной боли, которую пришлось выдержать тебе»…

Говорят, что цель страданий заключается в том, чтобы мы пришли к Богу лично, чтобы знали Его не «...как бы сквозь тусклое стекло, гадательно... но лицом к лицу» (1 Кор.13:12) Однажды Иов понял, что ему нужна эта личная встреча, он понял, что знает о Боге лишь «слухом уха». Но ценой этого понимания стали страдания:

«Господь никогда не занят тем, чтобы просто причинить нам боль, Его цель лишь в том, чтобы привести нас к Себе; но если, пока все хорошо, мы не желаем признавать свою с Ним разделенность и свою в Нем нужду, Ему придется провести нас через пепелище, чтобы, осознав хоть там свою занавешенность, мы вскричали, воззвали, возопили к Нему. И вот тогда в ответ на нашу мольбу Он разрывает этот занавес – и потрясенный человек в благоговении вступает «во внутреннейшее за завесу», чтобы впервые встретиться с Живым Богом: «Теперь же мои глаза видят Тебя!»

Божья цель достигнута. Причин для страданий больше нет. Мой герой (Иов – Прим. Ред.) свободен! Мне же врачи вынесли свой вердикт: вторая группа инвалидности пожизненно. Но я верю, что такая же свобода придет в мою жизнь, когда я, подобно Иову, своими глазами, лицом к лицу, увижу Бога.