Галина ШПЕРЛИНГ

– Как же Бог не сохранил тетю Тоню? Ведь мог же Он сделать так, чтобы она не упала и не сломала себе ногу, – рассуждал, неторопливо шагая по пыльной полевой дороге, Егор.

– Не знаю, – со вздохом ответила Маша.

Этот вопрос, все ли видит Бог и знает, дети обсуждали со всей серьезностью и старались найти ответ. Поручение матери они выполнили, посетив больную тетю Тоню, которая жила на дальнем хуторе, и теперь возвращались домой. Идти нужно было около пяти километров, но так как дети знали каждый куст вдоль дороги, то путь не казался им далеким.

– Вот ты, например, – сказала Маша, – смотрел вчера за молоком, чтобы оно не убежало, и просмотрел.

– Но я же не Бог, – оправдывался Егор. – Бог бы, наверное, не просмотрел, хотя наблюдать за молоком на огне – дело трудное.

– Папа говорил, что Бог видит все и никогда не опаздывает. Он все знает наперед и всем управляет. И все, что происходит у верующих, – все к лучшему.

– Хорошее дело! – усмехнулся Егор. – Бог усмотрел, чтобы тетя Тоня сломала ногу и чтобы мы с тобой каждый день топали к ней и носили обеды.

– Но мы же доброе дело делаем, – сказала Маша.

– Ничего доброго из этого не выйдет, если мы с тобой промокнем до последней нитки, – буркнул Егор. – Смотри, уже темно стало. Надо идти быстрее, а то грозой пахнет.

И действительно, несмотря на дневной час, сильно стемнело. Дорога сворачивала в маленькую рощу, за рощей – большое поле, а там до дома совсем близко. Егор и Маша поспешили в рощу. Стояла пугающая тишина: ни один листочек не шевелился, ни одна птичка не пела, а в воздухе так сильно парило, что трудно было дышать.

– Давай руку, – сказал Егор, – и бежим быстрее!

Дети пересекли рощу, и вдруг в лицо им ударил холодный ветер. Сначала несколько крупных капель упали на пыльную дорогу, потом вдруг все забушевало, засвистело. Лесок, оставшийся позади, как будто застонал от боли, – так сильно гнул его ветер.

– Скорее! – прокричал Егор, увлекая за собой сестру. – Скорее под старую липу!

И дети, борясь и сопротивляясь ветру, поспешили вперед, где недалеко от рощи, подле самой дороги, одиноко стояло могучее дерево...