Лысая прическа

В квартире Казаковых зазвонил телефон. Трубку снял Даня.

– Даник, привет, – раздался голос его двоюродной сестры Даши. – Мне делать нечего. Сейчас приду к тебе в гости, – объявила Даша и положила трубку.

– Приходи! – сказал Даня раздавшимся в трубке коротким гудкам. Он обрадовался – ему нравилось, когда Даша приходила. Она все время придумывала что-нибудь интересное, с ней всегда было весело.

Когда Даша пришла, Даня спросил ее, глядя на ящик с игрушками:

– Во что бы такое нам поиграть?

– В игрушки я не буду, – фыркнула Даша. –Что я, маленькая?

– Может, в шляпы? – предложил Даня, распахивая мамин шкаф в большой комнате. – Вон их у нас сколько! Сто штук!

На свет были извлечены три летние соломенные шляпы, три зимние меховые и красная осенняя, с широкими полями.

– И что мы будем делать с этими шляпами? – спросила Даша. – Будем бросать их, как кольца. Например, на бутылку с кефиром. Сейчас я принесу ее из холодильника.

И мальчик уже собрался бежать на кухню, но Даша его остановила. Она надела на Даню папину соломенную шляпу и внимательно оглядела с головы до ног.

– Мы будем играть в наряжалки! –заявила она. – Согласен?

– Согласен! – кивнул Даня.

Он мигом отыскал папин блестящий галстук и, продев в него голову, подошел к зеркалу. А Даша тем временем водрузила на себя красную широкополую шляпу, повесила на шею красные мамины бусы и встала на мамины каблуки. Довольная собой, она долго вертелась перед зеркалом. Потом критически взглянула на мальчика.

– Господин, к вашей шляпе, – сказала она протяжно, – нужна другая прическа, покороче.

– И так сойдет, – отмахнулся Даня.

– Ничего не сойдет, – возразила девочка. – Я могу вам помочь, потому что умею делать отличные стрижки, даже папу однажды стригла.

– Ты папу стригла? Правда, что ли? – засомневался Даня.

– Правда, – заверила его Даша. – Он остался доволен моей стрижкой-чекрыжкой.

– Ну, тогда и меня подчекрыжь, но только немного, – неуверенно попросил Даня.

– Не пожалеете, господин! – сказала Даша и взяла в руки ножницы. – Отчекрыжу на десятку!

И вот – стрижка началась. В руках Даши замелькали ножницы, и Данины волосы клоками полетели в разные стороны. У Даши порозовело от волнения лицо, сразу было видно, что ей очень нравилась работа.

– Еще и с этой стороны, – советовал ей Даня. – Ты рули левее, а то ухо отрежешь.

– Отрежу – пришью! – уверенно пообещала парикмахерша. – Ух ты! Дань, у тебя на макушке уже лужок образовался. Небольшой такой, но красивый.

– Это лысинка! Я люблю их! – пошутил Даня. Но на сердце у него стало почему-то неспокойно. Что скажут мама с папой? Пять минут – и вот уже стрижка закончена. Даня даже не захотел смотреть на себя в зеркало. Мало ли что там увидишь?

– Кстати, вам, мадам, к этой красной шляпе тоже нужна совершенно другая прическа! – заявил Даня, нарезая круги вокруг Даши. – Теперь я буду парикмахером. Прошу! – И он указал «мадам» на парикмахерский стул. Даша нехотя села. А что ей оставалось делать? Такая игра!

– Я вас модно постригу! – заверил новоиспеченный парикмахер и взял в руки ножницы. – Прическа называется «Шторм».

– Какой еще «Шторм»? – испугалась Даша и вскочила со стула.

Но Даня усадил ее на место и пояснил:

– Мы с родителями только что с Черного моря приехали, – объяснил он спокойно. – А на море знаешь какие волны в шторм бывают?! – И он показал руками какие.

– Не надо мне никакого «Шторма», – съежилась Даша. – Постриги меня, Данечка, тихой волной, когда ветра нет.

– Можно и без ветра! – принял заказ парикмахер. – Но только учтите, «Шторм» в этом сезоне – самая модная прическа.

И вот уже Дашины волосы полетели на пол русыми прядями. Девочка сидела ни жива ни мертва, а Даня старался вовсю.

Когда работа была окончена, Даша подошла к зеркалу. Глаза у нее округлились, хлынули слезы. Даня тоже осмелел и решил взглянуть на себя. Но тут в комнату вошла мама. Она взглянула на сына и открыла рот от удивления.

– Это же надо! Меня не было всего полчаса! – запричитала она. – Кто же это тебя так?

– Она, – шепнул сын, указывая пальцем на Дашу.

– А он меня тоже стриг, – стала оправдываться Даша, вертя стриженой головой.

Теперь мама перевела взгляд на девочку.

– Ой! Еще одна кочерыжка. – И мама рухнула в кресло. Придя наконец в себя, мама скомандовала:

– Парикмахеры! Срочно в парикмахерскую!

Через час у Дани на голове появилась лысая прическа. А у Даши – коротенькая-прекоротенькая стрижка. По дороге домой все молчали. Мама завела Дашу домой и долго объясняла ее маме, что случилось. Вечером Даня молился:

– Господи. Какой сегодня плохой день! Прости меня за то, что я обстриг волосы. Обстриг без разрешения родителей. Ну, так получилось. Ты же все видел.

Даня опустил глаза. А папа… Что теперь скажет папа? Ему так нравились Данины кудри! Перед сном он всегда гладил его по голове и говорил: «Ты мой Кудряш!»

«Теперь он никогда не назовет меня так», – подумал Даня и заплакал.

Но тут раздался звонок в дверь, папа вернулся с работы. Мальчик не выбежал ему навстречу, как это всегда бывало, он притаился в детской. Маме пришлось рассказать папе про лысую прическу. Папа сразу же схватил в руки ремень.

– Дорогой, – остановила его жена. – Я не против наказаний, но мне кажется, сегодня не тот случай. Данечка и так все понял и раскаялся. Вспомни, что написано в псалме Давида: сердца сокрушенного и уничиженного Бог не наказывает. Папа помолчал. Положил ремень и вошел решительным шагом в детскую.

– Ну как дела, лысик? – спросил он, рассматривая Даню. – Чтобы этого больше не повторилось! Ты меня, сын, понял?

– Понял, пааа-пааа, –всхлипнул мальчик. – Пооо-няяял…

– Скажи, как же ты без разрешения? Ты же знал, что нам с мамой это не понравится?

– Знал, – вздохнул мальчик.

Отец долго молчал. Но потом ласково сказал:

– Ну, иди ко мне.

Он посадил Даню на колени и обнял:

– Ну, не плачь, вытри слезы, мой любимый лысик.

– И никакой я не твой любимый, – хлюпал носом мальчик. – Любимые всегда послушные, а я… меня… Меня не за что любить!

Папа погладил сына по лысой голове и поцеловал:

– А я все равно люблю тебя, моя кочерыжка!

Дверь скрипнула, и в комнату вошла мама. Она улыбалась. У Дани на душе потеплело, значит, родители все еще любят его! И не только когда он причесанный и послушный. А всегда любят! Как и Бог!

Когда они ушли, Даня встал на колени:

– Господи, я не буду больше так делать. Никогда. Спасибо, что Ты мне дал таких хороших родителей. Спасибо, что и Ты меня любишь – всегда любишь, несмотря ни на что. Поэтому, вот увидишь, я вырасту послушным Твоим сыном. Аминь!