Царь Ирод

(окончание)

Вечером, наспех поужинав и пожелав родителям спокойной ночи, Саша удалился в свою комнату. Только теперь он вспомнил, что не уточнил у учительницы, где именно в Евангелии идет речь о рождении Иисуса Христа. Но эта мысль ничуть не смутила мальчика. Он достал священную книгу и открыл ее. Раньше ему как-то не приходилось держать Евангелие в руках, да и необходимости для этого, как он считал, не было. Теперь же, перелистывая тонкие шелестящие страницы, мальчик ощутил в себе чувство благоговения, доселе не знакомое ему. К его великой радости, повествование о рождении Младенца шло сразу после странного перечня древних имен, которые читать мальчик не стал. Внимательно анализируя события Рождества Христова, к своему разочарованию, ничего нового о царе Ироде Саша не узнал. Но, сам того не замечая, продолжал читать. Уж очень ему стал интересен Божественный Младенец! Читая нагорную проповедь Иисуса, лицо мальчика становилось серьезным; читая об исцелении, сердце наполняла радость. Когда же Иисуса искушали фарисеи и книжники, Саша мысленно негодовал на них, а мудрые слова Учителя вызывали у мальчика восторг. Нет, он никогда раньше не был так близко знаком с Иисусом. Теперь же Великий Учитель с неба становился для Саши авторитетом.

Сколько времени Саша провел над Евангелием, он не знал, да это и не волновало его... Теперь в его глазах можно было увидеть тревогу. Один из учеников Господа предал Его! Как он мог?! Иисуса взяли стражники, били Его, насмехались над Ним, а потом распяли. Дочитав до места, где описывается, как опечатали гроб с телом Христа, Саша закрыл Евангелие. Устало потирая глаза, мальчик приготовился ко сну и лег в постель. Было уже совсем поздно, но сон убежал от него. Все его мысли были там, в этой маленькой книжечке: «Почему? Почему? Почему Его распяли, как разбойника?» Как-то тяжело стало на душе и захотелось плакать. Саша не был слабохарактерным мальчикам и не позволял себе расслабляться и пускать слезы. Но теперь в его сердце что-то происходило, и он не мог объяснить этого. Наконец мальчик уснул.

Утром, встав с постели, первым делом Саша взглянул на лежащую на столе книгу. И у него возник вопрос: «А что же было потом?» Он быстро умылся и оделся и стал искать место, где закончил вчерашнее чтение. Вот оно! Пробегая глазами по строчкам, мальчик радостно воскликнул:

– Вот это да! – и, хлопнув себя по лбу, стал укорять себя. – Я же слышал раньше, что Он воскрес, слышал! Как же я это забыл!

С добрым расположением духа Саша поспешил в школу. Сегодня все занятия были отменены. Сегодня их класс должен был выступить так, чтобы занять первое место. Придя в класс, мальчик застал своих одноклассников в сборе. Ребята сновали, как пчелы в улее. Все как-то суетились, девочки охали и вздыхали, а актеры осматривали свои костюмы.

– Эй, Ирод! – окликнул Сашу Артем Кузнецов, – давай, поторапливайся, а то прозеваешь свой выход.

И тут Саша покраснел. Еще вчера он гордился своей ролью и именем Ирода. Ведь он играл роль царя! Но теперь вдруг ему стало неприятно оттого, что его назвали Иродом, и на душу лег тяжелый камень.

– Сам ты Ирод, – отозвался он на оклик режиссера.

Доставая самый красивый костюм царя Ирода, он вдруг с тоской подумал, что с радостью сменил бы свои сверкающие одежды на простое одеяние пастуха.

– Слушай, – обратился Саша к Артему, – давай, я лучше пастухом буду. Не хочу я Ирода играть.

– Ты что?! – испугался Артем. – Какая муха тебя укусила? Ты же сам хотел играть эту роль.

– Хотел, – согласился Саша, – а теперь не хочу!

Артем, видя, что Саша не шутит, совсем разбушевался. Все присутствующие в классе ребята притихли.

– Раньше думать надо было! – возмущался Артем. – Так не годится, ты подводишь весь класс! Все наши труды были напрасны!

Артем не заметил, как в класс тихо вошла учительница. Она сразу догадалась, о чем идет речь. А когда ребята увидели ее, то гурьбой ринулись к ней и наперебой стали жаловаться, что Саша Никитин отказывается играть свою роль. Саша же не двинулся с места. Он не знал, чего теперь ожидать. Но Анастасия Дмитриевна, сдерживая улыбку, как-то по-особому посмотрела на него.

– Тише, ребята, тише! – спокойным тоном говорила учительница, – не надо паниковать, сейчас все уладим.

Но времени для обсуждения уже не было. Потолковав и так, и этак, Анастасия Дмитриевна обратилась к Саше:

– Мы не можем теперь исключить эпизод о царе Ироде. Ребята работали над этим, заботились о костюмах и декорациях. Если мы удалим роль Ирода, нужно будет удалить и роль солдат и книжников... Надо как-то по-другому решить вопрос.

И тут все ребята стали просить, уговаривать и умолять Сашу отыграть свою роль. Саша некоторое время колебался и, наконец, уступил:

– Ладно, – медленно выдавил он, – я попробую.

И вот, облаченный в ослепительные царские одежды, с короной на голове, Ирод стоит за кулисами, ожидая своего выхода. Но куда девалась его былая напыщенность и гордость? Нерешительный и робкий, как один из слуг, Саша стоял и теребил рукав своей мантии, пока Артем тихонько не подтолкнул его к выходу. Вдохнув побольше воздуха, наш герой властно шествует по сцене. Вот пришел гонец и доложил о чужеземных волхвах, вот Ирод призвал книжников, вопрошая их о месте, где должен родиться Мессия. Теперь он встречает волхвов, разговаривая с ними ласково и учтиво. Волхвы, выслушав просьбу царя, откланялись и ушли.

– Молодец! – похвалил Артем Сашу за кулисами. – Теперь осталась последняя сцена, ты должен ее выдержать.

Саша ничего не ответил, он уже ничего не хотел. Вновь открылся занавес, и перед зрителями предстал сидящий на троне царь Ирод. Вбежал воин и, склонившись перед царем, доложил, что волхвы, поклонившись Младенцу, ушли в свою страну другим путем, не известив Ирода о месте нахождении Младенца. Ирод встал. Мгновение – тишина.

О, если бы можно было сейчас заглянуть в это детское сердце!

«Распни Его, распни!» – предстал перед взором мальчика образ ревущей толпы. «Смерть Ему!» – как наяву представил мальчик злых фарисеев. Но это все было потом, после того, как царь Ирод во гневе кричал: «Убить Его! Убить Его! Всех убить!»

– Нет, не могу, – прошептал Саша, чувствуя, как от волнения у него выступает пот.

И вдруг он решительно шагнул по сцене к залу и заговорил:

– Это было давно. Злой и кровожадный царь Ирод искал убить новорожденного Иисуса Христа и поэтому повелел погубить всех новорожденных младенцев, – И, протянув руку в зал, так же твердо он спросил: – Есть ли среди вас желающие смерти Иисуса?

На этот вопрос послышались отдельные голоса, ответившие: «Нет».

– Если нет, то почему всякий раз, когда Он хочет родиться в вашем сердце, вы подобно царю Ироду избиваете и изгоняете новорожденного Христа?!

Этот вопрос простого школьника эхом прокатился по залу и повис над сидящими. А в это время Артем Кузнецов, находясь за кулисами, напряженно грыз свои ногти, и, когда царь Ирод задал вопрос всему залу, Артем, воспользовавшись паузой, приказал усилить звуки тревожной музыки и нажал кнопку, опускающую занавес.

Ни перед кем не объясняясь, Саша покинул сцену. Он был уверен, что теперь ребята будут презирать его, но это уже не волновало его. Какое-то чувство ликования наполнило сердце мальчика. Вбежав в класс, он скинул с себя царские одежды и, схватив куртку, хотел было уйти домой, но в самых дверях класса почти столкнулся с Анастасией Дмитриевной.

– Саша! – сияющими глазами смотрела на него учительница, – Я рада за тебя, Саша!

И неожиданно она обняла его. Саша заплакал:

– Я не смог, простите меня, не смог... Он родился в моем сердце, я не царь Ирод!

– Я знаю, знаю, – положив руки на плечи мальчика, заверила учительница, – я поняла это утром, по твоим глазам. Я все это время молилась за тебя в зале. Ты превосходно сыграл свою роль. Это было даже лучше, чем я ожидала!

– Правда?! – радостно воскликнул мальчик.

– Это было сказано так к месту, так вовремя. Ты смелый мальчик, неси эту веру через всю свою жизнь. А теперь пойдем, нам надо вернуться в зал. Я уверена, наш спектакль был лучшим и для многих он станет серьезной темой для размышления.