Впрочем, большинство переживает личную встречу с Богом и рождается свыше независимо от конфессиональной принадлежности. И это важно. Поистине, как толкование Писания невозможно вместить в рамки вероучений, так бесспорно библейское утверждение: «Дух дышит, где хочет» (Иоан. 3:8), и Он же влечет нас в церковь Божью. Каждого – В СВОЮ.

Восемь лет назад я стала членом столичной церкви «Благодать». Однако очевидцами моих покаяния и заключения водного завета были братья и сестры иной (тоже христианской) деноминации. Я родилась там духовно, выросла и окрепла… И не планировала переход в «чужой лагерь». Увы, пятидесятническое вероучение было для прежней конфессии, мягко говоря, неприемлемо. Кстати говоря, род моей профессиональной деятельности церковными наставниками также не одобрялся. «Все-таки журналистика – не христианская специальность…» – говорил священнослужитель, тем не менее предоставляя мне в этом вопросе право личного выбора. Отчасти я с ним соглашалась. Ведь трудилась в криминальном издании, где каждый день приходилось лицезреть фото со сценами насилия. О том же, чтобы работать в христианских СМИ, даже не помышляла. Безнадежность в вопросе смены места деятельности объяснялась отсутствием в нашей стране издательского учреждения, представляющего лицо прежнего братства. Я даже не молилась об этом. Но… «Мои мысли – не ваши мысли, ни ваши пути – пути Мои, говорит Господь» (Ис. 55:8). Пессимистическое настроение молодой журналистки не смутило любящего Отца. Он просто видел искреннее желание моего сердца и не преминул удовлетворить его… Однажды мне позвонил коллега, который, как оказалось, трудился в редакции христианского журнала «Благодать» (о нем никогда не слышала!) в качестве верстальщика. Именно себе он искал замену. А поскольку к тому времени я освоила основы верстки, то, недолго думая, согласилась на предварительное собеседование. Я восприняла предложение испытательного срока как манну с неба и, разумеется, поблагодарила Бога за чуткость и ответ. Однако, выйдя за порог редакции, схватилась за голову: «Что я наделала? Зачем поспешила с согласием? Ведь мне даже приветствоваться с пятидесятниками нельзя, не то чтобы работать под одной крышей!» Долго не осмеливалась признаться в своем «преступлении» и все оттягивала этот момент, отчетливо понимая, что благословения от священнослужителя не получу. Несмотря на то что и пятидесятническая, и моя тогдашняя общины имели единство в самом главном – исповедание Иисуса Христа Господом и Спасителем. Так и ходила на новую работу тайно. Однако угрызения совести, к моему удивлению, быстро оставили. В процессе совместной деятельности обнаружила, что мои коллеги – евангельские христиане – тоже любят Бога, в истине поклоняются Ему, и кроме того (что окончательно обезоружило меня!), не осуждают представителей моей деноминации и не чураются общения с ними. Именно этот фактор и одновременно проявление тактичности в вопросах различия в вероучениях заставили задуматься: «А имеет ли право какая-либо христианская деноминация заявлять на духовную монополию, претендовать на истину в последней инстанции, тогда как истина есть сам Бог?!» Метаморфозы, происходящие в моем сознании, производили перемены в отношениях с новыми коллегами. Я их любила уже не просто как ближних своих, но уже как братьев и сестер по вере. И однажды решилась пойти на богослужение в пятидесятническую церковь…

Без сомнения, все слышали, а многие испытывали на себе феномен, называемый дежавю. Это ощущение, что происходящее сейчас мы уже переживали во всех подробностях когда-то раньше. Я почувствовала нечто подобное. Будто была здесь раньше и помнила каждую складочку тяжелой сценической портьеры, и даже запах казался мне знакомым и привычным… Руки, словно существующие отдельно от моего тела, сами поднялись к небу, воздавая славу Небесному Отцу. (Хотя в церкви, членом которой я была на тот момент, данная внешняя форма поклонения признавалась излишней). Наверное, читатели уже догадались, что помимо несколько потерявшего к тому времени актуальности вопроса, касающегося места работы, возник следующий – выбора церкви. И в моей жизни начались… новые мытарства. Молясь, я ощущала муку и никак не могла обрести мир Божий. Разумеется, пришлось открыть свои переживания перед пресвитером своей общины. Его совет был предсказуем: «Без сомнения, ты попала под обольщение. Тебе нужно уволиться, и тогда дилемма отпадет естественным образом». Руководствуясь тем, что «послушание лучше жертвы» (1-я Цар. 15:22), я зареклась ходить в пятидесятнические собрания. Однако итогом такого «послушания» стали уныние и вновь обострившиеся угрызения совести. Я чувствовала себя предательницей, но только уже по отношению к братьям и сестрам из общины христиан веры евангельской. Кроме того, отметила, что время от времени слетавшие с прежней церковной кафедры фразы вроде «Лишь только наше братство – истинное, а вероучение – единственно библейское» стали резать ухо и вызывали внутренний протест. Выразить же вслух свое «реформаторское мнение» я так и не решилась. Понимала: за плечами каждого существующего в мире вероисповедания – вехи истории, непоколебимые, сложившиеся с течением времени традиции… И только Бог может провести четкие границы между понятиями «ревности», которая снедает нас «по доме Твоем», и проявлением осуждения всего, что разнится с личным восприятием истинности и праведности. Потому в одночасье по-новому взглянула на не раз читанный мною в книге Иова вопрос: «Разве совет Божий ты слышал и привлек к себе премудрость?» (15:8). И стала просить у Премудрого явного, недвусмысленного знака. «Откровения Твои – утешение мое, – советники мои» (Пс. 118: 24). Он не замедлил с ответом…

Как-то, придя в редакцию раньше всех, я в задумчивости подошла к столу, на который обычно сгружалась свежая типографская продукция. Поверх плотного пергамента упаковки лежали образцы карманных календарей. В голове маленькими молоточками настойчиво стучали вопросы: «Где? Где моя церковь? Где ты видишь меня, Господи?» Затуманенный взгляд упал на глянцевое изображение столичной церкви «Благодать». «Вот твоя церковь!» – красные литеры были словно вырублены в ее каменном фасаде. Туман рассеялся… Сердце благодарно затрепетало: «Спасибо, спасибо…»

Казалось, и сомнений быть не могло, что Бог ответил однозначно. Однако, понимая всю серьезность вопроса, попросила у Него подтверждения. И в первое же воскресенье получила просимое. В конце служения моя старшая дочь, будучи свидетельницей материнских исканий, повернулась ко мне со словами: «Мама, давай ходить в НАШУ церковь!» Затаив дыхание, словно перед прыжком в воду, осторожно поинтересовалась: «В какую это – НАШУ?» «Как в какую? – в голосе ребенка звучало неподдельное удивление. – В «Благодать»!» Сомнения развеялись окончательно. Радость, потерянная мною во время «хождения по мукам», вернулась. А вместе с ней и «мир Божий, который превыше всякого ума»…

Как уже писала выше, восемь лет посещаю МОЮ церковь. Сожаления не испытала ни разу. Я приобрела множество надежных друзей, и, кроме того, Бог призвал меня в ней к служению. Увы, так сложилось, что с братьями и сестрами из прежней церкви поддерживать общение не приходится. Впрочем, от этого моя любовь к ним не стала меньше…

Предвижу, что мое пожелание вызовет неоднозначную реакцию, и все-таки хочется сказать: «Мы не должны делать акцент на конфессиональной принадлежности – баптист, пятидесятник, адвентист, харизмат, православный или католик... Ведь на небе этих делений не будет. В жизни одна и та же сущность может иметь различные формы. Взять, к примеру, картофель. От различия в сортах этот распространенный в Беларуси корнеплод остается, если так можно выразиться, «истинным картофелем». Увы, как показывает практика, лишь язвы общества зачастую выступают спаивающим звеном всех христианских общин. Мы должны не «бороться» друг с другом, а объединяться ради спасения грешных душ. Не должны строить стены, но возводить мосты взаимопонимания и обоюдной поддержки. Пусть наша жизнь во Христе будет отображением прекрасного принципа, выраженного выдающимся богословом IV-V веков блаженным Августином: «В главном – единство, во второстепенном – свобода, и во всем – любовь».

Искренне радуюсь за верующих с детства «счастливчиков», не сомневающихся в правильности своего местонахождения чуть ли не с пеленок. Но более всего за тех, из уст которых слышу самостоятельное и осознанное: «Господь привел меня сюда!» Для таковых посещение церкви – не для галочки, не для того, чтобы просто просиживать на скамьях штаны… Но для духовного возрастания, служения и даже, если хотите, удовольствия. Как-то я поймала себя на мысли, что выхожу после собрания вдохновленная, отдохнувшая, обновленная… Будто после полноценного отпуска: с новыми силами, энергией и рвением, готовая к новым свершениям и победам.

А ты нашел СВОЮ церковь?

Н. НОВИКОВА